– Ты рекомендуешь нам сдаться федералам?
– Федералы очень ждут тебя. Пожизненное заключение тебе обеспечено... Ты сам хорошо знаешь, что это хуже смерти. – В голосе старшего араба торжествуют шипящие нотки. Так змея предупреждает человека, что приближаться к ней опасно...
– Относительно пожизненного заключения ты ошибаешься. Я не натворил столько бед, как некоторые, и могу надеяться на снисхождение суда. Что касается остального... Мы подумаем о судьбе отряда вместе с людьми. И о своей судьбе я подумаю тоже. Я привык всегда сам отвечать за свои поступки и отвечаю за них. Перед судом ли, перед своими ли людьми. Перед любыми людьми. И не тебе учить меня чести. Мы по-разному видим одинаковые вещи. И боремся мы с тобой за разное дело. Поэтому рекомендую не путать... Что касается твоего предложения, я скажу тебе более откровенно. Если бы я возглавил лабораторию, если бы я сумел добиться успеха и синтезировал бы «поцелуй двузуба», я снова уничтожил бы его, чтобы он не попал в твои руки и в руки твоих покровителей...
Руслан Вахович делает резкое движение рукой, вставляя пистолет-пулемет в кобуру, и защелкивает клапан. Слабый звук щелчка в момент напряжения кажется очень громким. Он встает – высокий, стройный, в глазах властное презрение.
– Ты понимаешь, врагом каких сил ты теперь стал? Смертельным врагом, подлежащим уничтожению... Теперь каждый правоверный будет обязан убить тебя при встрече...
Имамов не пугается откровенных угроз. Даже посмеивается над этим. Но тоже начинает злиться, потому что горячая кровь и привычка к власти заставляют его так вести себя.
– Я благодарен тебе за предупреждение, хотя долг правоверного ты понимаешь неправильно и вообще берешь на себя слишком много. Ты не есмь судья. Ты даже не приближен к суду небесному. Ты вообще – просто самозванец. Если бы у меня был сейчас «поцелуй двузуба», я с удовольствием сделал бы из всех вас своих рабов. Навсегда... – Голос эмира звенит как струна от возбуждения, словно он зримо и явственно представляет то, о чем говорит. – Это было бы забавно. Поверь, я даже сожалею, что повел себя так опрометчиво и уничтожил все данные вместе с оригиналом. Надо было хоть каплю оставить на подобный случай... А теперь я прошу вас уйти. Я уже предупредил, что здесь не мой дом и на лагерь не распространяются правила гостеприимства... Проводите их! – Это уже команда, обращенная к начальнику охраны. Охрана состоит из чеченцев, которые не будут слушать, что им говорят пришлые арабы. На верность телохранителей Имамов может положиться. Он уже допустил ошибку, отправив встречать гостей случайных людей. Это значит, что чужие речи вошли в уши бойцов. – Если они будут говорить то, что вам не понравится, я не буду против того, чтобы они не вернулись к своим хозяевам. На леднике так много трещин... Если они будут идти молча, пусть уходят.