– Прошу вас, капитан, – прошептала девушка дрожащим голосом, отодвигаясь от Николаса. – Это уж слишком… Я хотела сказать, что не собиралась… То есть, что мы не должны…
– Я прекрасно знаю, что вы хотите сказать, мисс Саммерфилд.
Голос Николаса прозвучал несколько хрипло. Он отвернулся, стараясь скрыть свои переживания. Лицо Глори пылало, и она обрадовалась, когда луна скрылась за тучами.
Капитан посмотрел на обочину.
– Я тоже не собирался.
Оставшийся отрезок пути проехали молча, губы девушки все еще хранили жар страстного поцелуя, сердце беспокойно стучало. Вглядевшись в четкий профиль спутника, залюбовавшись рассыпавшимися от ветра буйными прядями его волнистых черных волос, освещенных ярким светом луны, Глори поняла, почему такие женщины, как Лавиния Бонд, были готовы поставить под удар свою репутацию ради Николаса Блэкуэлла.
Моуз остановил экипаж на некотором отдалении от главной дороги, чтобы выпустить из ящика Уилли и объяснить, в какой хижине он сможет переночевать. Утром мальчик снова спрячется в ящике, и проделает уже более долгое путешествие в Чарлстон, откуда капитан Блэкуэлл поможет ему бежать на Север.
Глори и Николас с невозмутимым видом пожелали друг другу спокойной ночи, но девушке показалось, что молодой человек смотрит на нее уже как-то по-другому. Она знала, что предстала перед ним в совершенно другом свете. Глория испытывала страсть к Николасу Блэкуэллу, впервые в жизни испытывала страсть к мужчине, и это чувство и удивляло, и заставляло немного стыдиться. Она всегда знала, что ее отец был физически крепким человеком, по крайней мере, оставался таким до смерти Ханны. Глори не сомневалась, что он переехал в Чарлстон и стал посещать званые вечера и балы из-за потери возлюбленной.
До сегодняшнего вечера девушка думала, что унаследовала от матери гораздо более деликатную чувственность, чем того требовали от женщины супружеские отношения. Для Луизы близость с мужем была самой настоящей пыткой. И только после рождения Глори, когда Джулиан перестал ночевать в ее комнате, она вздохнула спокойно. Мать объясняла дочери: то, что происходит в постели между мужчиной и женщиной, необходимо лишь для продолжения рода, для того, чтобы внести в мир новую жизнь. Удовольствие же от этого получал лишь мужчина. Глори верила матери. До сегодняшнего вечера. Она была уверена, что унаследовала холодность матери, а не страстность отца. Теперь же эта уверенность пошатнулась.
Джулиан заметил, как изменились отношения дочери и капитана на следующее утро, когда они вошли в столовую. Накануне вечером оба, сославшись на усталость, разошлись по своим комнатам. Утром Глори то и дело украдкой посматривала на Николаса из-под густых длинных ресниц.