— Это, должно быть, прекрасно, — Теризе показалось, что она поняла, что та имела в виду; но идея показалась ей слишком абстрактной, чтобы быть реальной. Ни один мужчина никогда не находил ее настолько привлекательной.
— Миледи, — Саддит снова украдкой окинув взглядом фигуру Теризы, кивнув своим мыслям, словно подтверждая увиденное, — но то же самое может относиться и к вам, если вы пожелаете, чтобы это было так.
«Ты имеешь в виду, — подумала Териза, — что если бы я расстегнула несколько пуговок на блузке, то король Джойс рассказал бы мне все, что я хочу знать?» Не в силах сдержаться, она залилась смехом.
— Возможно, — сказала Саддит, — в вашем мире женщины не нуждаются в такой власти. — Она, казалось, была потрясена этой мыслью — взревновала? испугалась?
— Не знаю, — признала Териза. — У меня нет совсем никакого опыта.
Саддит быстро отвела взгляд; но недостаточно быстро, чтобы Териза не заметила радость или триумф.
Через какое-то время она привела Теризу к очередной лестнице, которая, похоже, поднималась в другую башню. Поднявшись до конца и пройдя небольшой коридор, они достигли широкой двери из полированного дерева. Саддит открыла ее и ввела Теризу в отведенные ей комнаты.
Не нужно было обладать большим воображением, чтобы понять, почему комнаты называли «павлиньими». Стены в них были обильно украшены павлиньими перьями, некоторые из них свисали, словно плюмажи, над темными столами черного дерева, другие были укреплены в виде пышных вееров там, где другой декоратор расположил бы картины или украшения, остальные создавали нечто вроде спинки над большой, низкой, укрытой шелком кроватью. Комната, в которую вошла Териза, скорее всего служила гостиной или приемной, каменные стены были скрыты коврами с павлиньими узорами, а кушетка и кресла были обтянуты материалом, в котором доминировали павлиньи раскраски — голубой и почти черный пурпур; в проходе под аркой, справа, была видна спальня. Дверь слева предположительно вела в ванную.
Лампы, расположенные вдоль стен, не горели, так же как и свечи в подсвечниках на столах, но в комнатах было светло от вечернего солнечного света, льющегося из множества застекленных окон в гостиной и спальне. Только в окнах здесь и было стекло: хотя Териза осматривала все внимательно, ей не удалось обнаружить ни одного зеркала — ни над туалетным столиком, ни даже в ванной.
Ее стал пробирать холод. Как гостиная, так и спальня имели отдельные камины, но ни один из них не горел. Солнечный свет, падающий на ковры, делал краски яркими, хотя небо снаружи за окном выглядело бледным, холодным. И отсутствие зеркал, казалось, усиливало неприятные предчувствия. Как она сможет определить, что она еще здесь, что она реальна?