Но потерять сознание ему не позволили. Под носом оказалась остро воняющая нашатырем тряпка. Андрей встряхнул головой, с трудом разогнулся. Когда он наконец окончательно сумел встать прямо, Вахтанг уже снова был рядом с человеком-лягушкой, стоял в той же позе с непроницаемым выражением на лице.
— Вы, надеюсь, понимаете, мой друг, что это было так, — толстяк неопределенно взмахнул рукой. — Простое приветствие, не более того. Извлеките из этого простой урок — если не будете серьезнее вы, то придется становиться серьезнее нам.
— Что вам от меня надо? — хрипло спросил Андрей. Во рту у него пересохло, он понимал, что, похоже, угодил в серьезную передрягу. Такого с ним еще ни разу не было. Воевал, стрелял, дрался, спасался от погони — все это случалось. Но вот оказаться беззащитным в полной власти врага ему еще не доводилось.
— Планы вашей группы, — резко ответил американец. — И подробный рассказ о том, что вы успели узнать и сделать.
Андрей молчал. Он никогда не подозревал, как это трудно — промолчать в такой ситуации. Ясное дело, с детства слышал и читал рассказы про пионеров-героев, Александра Матросова и так далее. И, был уверен, особенно когда служить пошел, что в случае необходимости тоже сможет вести себя достойно. Сейчас он понял, насколько же это трудно и страшно. Но все же под слоем этого страха он чувствовал в себе какое-то странное упрямство — именно упрямство, лучше не скажешь. Вот хрен они что узнают от него! Хренушки!
«Врать или молчать?» — промелькнуло в голове. Долго думать было некогда, и Сабуров решил — пока можно, молчать. А потом, если ничего другого не останется, попытаться врать. Вот только смысла в этом мало — толковый допросчик вранье очень быстро раскусит. А этот человек-амфибия явно профессионал.
— Не советую отмалчиваться, — скрипуче сказал американец. — Будет хуже. Намного хуже. Вахтанг…
В руках у парня, стоявшего справа от янки, появился нож. Длинный, чуть изогнутый, с черненым лезвием. Он был похож на акулу. Вахтанг шагнул к Андрею — на этот раз медленно, нарочито медленно, давая возможность струсить.
«Нужно хоть немного потерпеть, а только потом начинать врать, — отстраненно подумал Андрей. — Больше шансов, что поверят».
Тут что-то громко пискнуло. Вахтанг покосился на свой нарукавный карман. Потом посмотрел на американца.
— Иди, — кивнул тот. — Посмотри, что там.
Грузин вышел.
— Вы, конечно, понимаете, что это не кавалерия из-за холмов, — сказал Смит. — Это просто еще один из моих людей подает сигнал. Скорее всего, еще один из ваших товарищей пришел в себя. Может быть, даже сам майор Алимов. С ним бы я поговорил с особым удовольствием.