— И когда же?
— Когда вы сами там будете?
— Я? — сказал Альбер. — Да недели через две, через три, самое большее, — сколько потребуется на дорогу.
— Ну что ж, — сказал граф, — даю вам три месяца сроку, вы видите, я не скуплюсь.
— И через три месяца вы будете у меня? — радостно воскликнул Альбер.
— Хотите, назначим точно день и час свидания? — сказал граф. — Предупреждаю вас, что я пунктуален до тошноты.
— День и час! — сказал Альбер. — Великолепно!
— Сейчас посмотрим.
Граф протянул руку к календарю, висевшему около зеркала.
— Сегодня у нас двадцать первое февраля, — сказал он и посмотрел на часы, — теперь половина одиннадцатого. Согласны ли вы ждать меня двадцать первого мая в половине одиннадцатого утра?
— Отлично! — воскликнул Альбер. — Завтрак будет на столе.
— А где вы живете?
— Улица Эльдер, двадцать семь.
— Вы живете один, на холостую ногу? Я вас не стесню?
— Я живу в доме моего отца, но в отдельном флигеле, во дворе.
— Прекрасно.
Граф взял памятную книжку и записал:
«Улица Эльдер, 27, 21 мая, в половине одиннадцатого утра».
— А теперь, — сказал он, пряча книжку в карман, — не беспокойтесь, я буду точен, как стрелки ваших часов.
— Я вас увижу еще до моего отъезда? — спросил Альбер.
— Это зависит от того, когда вы уезжаете.
— Я еду завтра, в пять часов вечера.
— В таком случае я с вами прощусь. Мне необходимо побывать в Неаполе, и я вернусь не раньше субботы вечером или воскресенья утром. А вы, — обратился он к Францу, — вы тоже едете, барон?
— Да.
— Во Францию?
— Нет, в Венецию. Я останусь в Италии еще год или два.
— Так мы не увидимся в Париже?
— Боюсь, что буду лишен этой чести.
— Ну, господа, в таком случае счастливого пути, — сказал граф, протягивая обе руки Францу и Альберу.
В первый раз дотрагивался Франц до руки этого человека; он невольно вздрогнул; она была холодна, как рука мертвеца.
— Значит, решено, — сказал Альбер, — вы дали слово. Улица Эльдер, двадцать семь, двадцать первого мая, в половине одиннадцатого утра.
— Двадцать первого мая, в половине одиннадцатого утра, улица Эльдер, двадцать семь, — повторил граф.
Вслед за тем молодые люди поклонились и вышли.
— Что с вами? — спросил Альбер Франца, возвратившись в свою комнату.
— У вас такой озабоченный вид.
— Да, — сказал Франц, — должен сознаться, что граф — престранный человек, и меня беспокоит это свидание, которое он вам назначил в Париже.
— Беспокоит вас?.. Это свидание?.. Да вы с ума сошли! — воскликнул Альбер.
— Что поделаешь? — сказал Франц. — Может быть, я сошел с ума, но это так.
— Послушайте, — продолжал Альбер, — я рад, что мне представился случай высказать вам свое мнение; я давно замечаю в вас какую-то неприязнь к графу, а он, напротив, всегда был с нами необыкновенно любезен. Вы что-нибудь имеете против него?