– Что вы хотите этим сказать? – удивленно спросил Виктор. – Вы собираетесь скрыть чужое преступление?
– Мы проведем собственное расследование, моя репутация не должна пострадать. Я надеюсь на тебя Витторио, ты много лет служил мне верой и правдой. Помоги мне и на этот раз. Я в долгу не останусь.
– Что нужно сделать с телом? – немного подумав, спросил Виктор.
– Тело мы сохраним в морозильнике. В том секторе, где хранятся мясные туши, – Браско судорожно дернул кадыком в расстегнутом вороте рубашки. – Кафель в кухне промыть из шланга, вода уйдет в сток, к утру не будет и следа влаги.
– Хорошо. Я займусь этим, – Виктор встал, отодвинул стул, Браско попытался приподняться ему навстречу, но Виктор остановил его – Вам лучше не вставать.
– В кладовой ты найдешь полиэтиленовые мешки, здесь в столе скотч и ножницы, вот ключи.
Виктор вышел из кабинета. Браско устало прикрыл глаза.
– Ох, Джованни, Джованни… И куда делась твоя девочка?
Под утро пошел дождь, стало холодно, и Виолетта включила обогреватель. Она несколько часов находилась за рулем, в тепле глаза ее закрывались, глядя на потоки, разбиваемые дворниками на лобовом стекле. Шум дождя убаюкивал, ровный ход машины укачивал. Виолетта решила, что пора остановиться.
– Лада, Ладка! – потрясла она спящую подругу.
– У?
– Если я немного не отдохну, – решительно сказала Виолетта, – мы окажемся в кювете.
– Я сменю тебя, – Лада потянулась, вытянулась на сиденье, разведя в стороны свои забинтованные ладони.
– Нет, – Виолетта с ходу отвергла предложение подруги, – все равно не сможешь вести машину.
– Смогу, – запротестовала Лада, – ведь рулила же я по Москве!
– Ты была в состоянии шока.
– Так что нам делать? Спать на обочине? – подобная перспектива Ладу не устраивала.
– Чего только я б не отдала за обычную кровать! – поддержала подругу Виолетта.
– Надо найти гостиницу, – Лада открыла дверь автомобиля и вышла под мелкий моросящий дождь.
– А паспорта? – выкрикнула в открытую дверь Виолетта.
– Скажем, украли в дороге, – Лада вернулась на сиденье и поежилась от утренней влаги и прохлады.
– Ты смеешься! – Виолетта потерла пальцами виски, напряженно думая, и спустя несколько секунд предложила. – Надо попроситься на постой в какой-нибудь деревне.
Дадим пятьсот рублей, не откажут, будут еще рады.
– Угу. И запомнят своих благодетельниц на всю жизнь, – съязвила Лада. – А когда придет участковый, поведают ему быль о том, как две столичные штучки сорили у них деньгами.
– Так сколько дать, что б нас не запомнили? – спросила пораженная Ладкиной прозорливостью Виолетта.