Двое других обыскивали старика, стараясь не только найти драгоценности, но и обнаружить потаенное оружие.
Поодаль прислонилась к стене, словно ища опоры, донья Флора с распущенными волосами, капюшон ее плаща был порван, с платья исчезли драгоценные камни. Впрочем, было видно, что, схватив прекрасную путешественницу, разбойники обращались с ней бережнее, чем со стариком.
Донья Флора, как мы уже говорили, была редкостной красавицей, а предводитель шайки, герой этой истории, Сальтеадор, славился учтивостью, что в данном случае, быть может, было еще ужаснее, чем самая безжалостная жестокость.
Да, девушка была прекрасна: она стояла у белой стены, откинув голову, и ее дивные глаза, осененные длинными бархатистыми ресницами, горя гневом и негодованием, метали молнии, в них не было ни робости, ни страха. Ее обнаженные беломраморные руки были опущены – разбойники, срывая с нее драгоценные украшения, разодрали рукава, и теперь стали видны ее плечи, слово высеченные из камня искусным мастером. Ни единого слова, ни стона, ни жалобы не слетело с ее уст с той минуты, как она попала в неволю; жаловались и стонали два разбойника, раненные шпагой дона Иниго.
Конечно, прекрасная чистая девушка думала, что ей грозит только одно – смерть, и перед лицом этой опасности она считала, что для благородной испанки унизительны жалобы, стоны и мольбы.
Грабители, уверенные, что она не убежит от них, сорвав с нее почти все драгоценности, окружили ее тесным кольцом, разглядывали ее, хохотали, причем отпускали такие замечания, которые заставили бы ее опустить глаза, если б взгляд ее не был устремлен ввысь и, словно проникнув сквозь потолок и стены, сквозь небесную твердь, не терялся в пространстве, ища незримого бога, ибо только к нему одному могла сейчас взывать девушка, умоляя о помощи.
Быть может, донья Флора думала и о том прекрасном молодом человеке, которого не раз видела в этом году: он появлялся под окном ее спальни с наступлением сумерек, а по ночам забрасывал ее балкон самыми роскошными цветами Андалусии.
Итак, она молчала, зато вокруг нее, особенно же вокруг ее отца, не смолкал шум, раздавались вопли, проклятия, угрозы.
– Негодяи! – кричал дон Иниго. – Убейте, задушите меня, но предупреждаю: в миле от Альгамы я встретил отряд королевских солдат, их начальник мне знаком. Он знает, что я выехал, знает, что я еду в Гранаду по велению короля дона Карлоса, а когда выяснится, что я не прибыл, он поймет, что меня убили. Тогда вам придется иметь дело не с шестидесятилетним стариком и пятнадцатилетней девушкой, а с целым отрядом. Тогда-то, злодеи, увидим, так ли вы храбры в бою с солдатами короля, как сейчас, когда двадцать свалили одного – Ну что ж, – сказал один из грабителей, – пусть приходят солдаты короля. Мы о них знаем, видели вчера, когда они шли мимо, да у нас есть надежная крепость, а подземные ходы из нее ведут в горы.