Птица была мертва: она окоченела и крылья ее топорщились.
Екатерина снова устремила тревожный взгляд на факел, который уже один раз привлек ее внимание, когда по сгоревшей до конца свече она определила, что принц рано вернулся к себе.
«Дым! – подумала Екатерина. – Дым! Фитиль был отравлен. Сын мой погиб!»
Тотчас же она позвонила. Комната наполнилась слугами и офицерами.
– Мирона! Мирона! – говорили одни.
– Священника! – говорили другие.
Она же тем временем поднесла к губам Франсуа один из флаконов, которые всегда носила с собою в кошельке, и пристально вгляделась в лицо сына, чтобы можно было судить, насколько действенным оказалось противоядие. Герцог приоткрыл глаза и рот, но в глазах уже не было искры взгляда, из гортани не поднимался голос.
Екатерина, мрачная и безмолвная, вышла из комнаты, сделав обоим слугам знак следовать за нею, так, чтобы они ни с кем не успели обмолвиться хоть одним словом.
Она отвела их в другой павильон и села, не спуская с них глаз.
– Монсеньер герцог Анжуйский был отравлен во время ужина. Вы подавали ужин?
При этих ее словах смертельная бледность покрыла лицо стариков.
– Пусть нас пытают, пусть нас убьют, но пусть нас не обвиняют в этом!
– Вы болваны. Неужели вы думаете, что, если бы я вас подозревала, все это уже не было бы сделано? Я хорошо знаю, что не вы умертвили вашего господина. Но его убили другие, и я должна разыскать убийц. Кто заходил в павильон?
– Какой-то плохо одетый старик: вот уже два дня, как монсеньер принимал его у себя.
– А.., женщина?
– Мы ее не видели… О какой женщине изволит говорить ваше величество?
– Сюда приходила женщина, она сделала букет…
Слуги переглянулись так простодушно, что с одного взгляда Екатерина признала их невиновность.
– Привести ко мне губернатора города и коменданта замка.
Оба лакея бросились к дверям.
– Постойте! – сказала Екатерина, и они тотчас же замерли на пороге как вкопанные. – То, о чем я вам только что сказала, знаете только я и вы. Я об этом никому больше не скажу. Если кто-нибудь другой узнает, то только от вас. В тот же день вы оба умрете. Теперь ступайте.
Губернатора и коменданта Екатерина расспросила не столь откровенно. Она сказала им, что от некоторых лиц герцог узнал плохую новость, которая произвела на него очень тяжелое впечатление, что тут-то и кроется причина его болезни и что, снова расспросив этих лиц, герцог, наверно, оправится.
Губернатор и комендант велели обыскать весь город, весь парк, окрестности, но никто не мог сказать, куда девались Реми и Диана.
Лишь Анри знал тайну, но можно было не опасаться, что он ее кому-нибудь откроет.