– Ровно полгода тому назад был опубликован указ о налоге на дичь и рыбу.
– Возможно, что такой указ был.
– За первое полугодие поступило шестьдесят пять тысяч экю, которые королевский казначей уже намеревался перевести на счет своего ведомства. Я предупредил его, чтобы он этого не делал, так что деньги от этого налога еще никуда не переведены. Казначей ожидает распоряжений вашего величества.
– Я предназначал их на военные расходы, герцог.
– Ну что ж, совершенно верно, сир. Для ведения войн прежде всего необходимы люди. Для королевства самое главное – защита и безопасность особы короля. Все эти условия выполняются, когда деньги идут на королевскую охрану.
– Доводы твои убедительны. Но по твоему расчету получается, что мы расходуем только сорок пять тысяч экю. На мои полки остается таким образом еще двадцать тысяч.
– Простите, сир, я, если на то будет воля вашего величества, найду применение и для этих двадцати тысяч экю.
– Ах, ты найдешь им применение?
– Так точно, сир, я возьму их в счет поступлений по моему откупу.
– Так я и думал, – сказал король. – Ты организуешь мне охрану, чтобы поскорее получить свои денежки.
– О сир, как вы можете так говорить!
– Но почему ты набрал именно сорок пять человек? – спросил король, думая о другом.
– А вот почему, сир. Три – число изначально-священное. К тому же оно удобно. Например, когда всадник имеет три лошади, ему никогда не приходится спешиться: вторая заменяет первую, когда та притомится, да в запасе остается еще и третья, на случай если вторая заболеет или получит ранение. Вот и у вас будет охрана из дворян в количестве трижды пятнадцати человек: пятнадцать дежурят, тридцать отдыхают. Каждое дежурство двенадцатичасовое. В течение этих двенадцати часов справа и слева от вас будет неизменно находиться по пяти человек, двое спереди и трое сзади. Пусть попробует кто-нибудь напасть на вас при такой охране!
– Черт побери, герцог, придумано очень ловко, с чем тебя и поздравляю.
– Взгляните на них, сир: право же, они выглядят хорошо.
– Да, если их приодеть, вид у них будет неплохой.
– Так что же, сир, имел я право говорить об угрожающих вам опасностях?
– Да, пожалуй.
– Значит, я был прав?
– Хорошо: ты был прав.
– Но господину де Жуаезу пришла бы в голову такая мысль?
– Д'Эпернон, д'Эпернон! Неблагородно это – плохо отзываться об отсутствующих!
– Тысяча чертей! Вы же небось отзываетесь плохо о присутствующих, сир.
– Ах, Жуаез всюду со мной бывает. Жуаез-то был сегодня со мной на Гревской площади.
– Ну а я был здесь, сир, и ваше величество могли убедиться, что я не терял даром времени.