– Бери свою, полетную, сравнивай, ищи то место, где, по твоему разумению, находится аэродром, на который вы садились.
– Он здесь не отмечен в любом случае.
– Да это я и без тебя понимаю. Ты мне место покажи, а уж аэродром отыщем как-нибудь. Алексей принялся перелистывать страницы.
– Там уголок загнут, – сообщил Проскурин.
– Ага. – Отыскав схему дорог Ростовской области, Алексей, повернувшись боком к приборной панели, долго разглядывал ее в тусклом зеленоватом свете и наконец сказал: – Вот вроде бы. Река, посадки, а за ними как раз должен быть аэродром. Где-то вот здесь. Фээскашник покосился на схему и хмыкнул:
– Ничего себе, где-то здесь! Ты круг показываешь в десять километров.
– Точнее не могу. – Алексей вяло захлопнул книжечку. – Я же на посадку не по карте заходил. У меня там полоса вообще не отмечена. Я ведь ведомым шел. Если бы знать, сколько блуждал, сказал бы точно, а так… Темно было, ночь.
– Ну ладно. – Проскурин посмотрел на показатель бензина. – Три четверти бака, должно хватить. Поищем твой аэродром. Алексей убрал атлас в бардачок и откинулся на сиденье. Он подумал и неожиданно для самого себя сказал:
– Надо же, а я-то полагал, что вы мне не поверили.
– А я тебе и сейчас не верю, – тут же отозвался майор. – Точнее, не до конца верю. Я просто надеюсь, что хотя бы часть из того, что ты рассказал, случилась на самом деле.
– Зачем же вы в таком случае вытаскивали меня через это бомбоубежище, теперь вот едете искать аэродром? – прищурился Алексей.
– Небось думаешь, что за красивые глаза? – хохотнул Проскурин. – Нет, мил друг. Честно тебе сказать, твои глаза мне до лампочки. Читал, как в ЗГВ технику толкали? Будь здоров, брат. Хотя, конечно, до самолетов там дело не доходило. Но зато в Чечне мы этого добра напродавали столько – всем хватит.
– Так зачем вы едете-то со мной? – с раздражением спросил Алексей.
– Да понимаешь, мил друг, если все-таки окажется, что ты прав и эти самолеты действительно кто-то решил пихнуть, а денежки себе в карман положить, то, глядишь, мы и сумеем на это дело насесть. А уж если насядем да раскрутим, то меня, может быть, на прежнее место работы вернут за особые, так сказать, заслуги.
– На какое это прежнее место?
– А ты что думаешь, я всю жизнь в этом задрипанном Шахтинске прозябаю? – зло прищурился Проскурин. – Нет, брат, я раньше совсем в другом небе летал. Впрочем, – тут же оборвал он себя, – тебе об этом знать совсем не обязательно. Но уж если мы с тобой аэродром найдем, то будем считать, что повезло. Нас обоих по головке погладят, твоего капитана Сулимо скорее всего в расход пустят, хлопчиков этих твердолобых, горилл дрессированных, за решетку лет на десять-пятнадцать отправят, пару «шишкарей»-генералов снимут, а нам с тобой – по висюльке на грудь. Так что не волнуйся, я постараюсь, чтобы все у нас получилось. Алексей замолчал, набычился, глядя прямо перед собой.