Кровь люда не делала его лояльным Танцующему Журавлю. У наемника вообще не должно быть пристрастий. Если конечно он настоящий наемник. Сегодня ты сражаешься против Ордена, завтра вместе с Орденом против Зеленого Дома или Темного Двора. И это не беспринципность, а ПРИНЦИП! Принцип, позволяющий оставаться вольным и свободным. Стоит лишь раз от него отказаться, принять чье-то покровительство, и ты уже не наемник, а слуга. Тобой начинают понукать, тебе отдают приказы, превращают в куклу-марионетку.
Олег уже восьмой год тянул лямку наемника и еще ни разу об этом не пожалел. Но с каждым годом работать становилось все труднее. Денег на оружие и экипировку требовалось все больше, заказов же становилось все меньше. А с тех пор, как пару лет назад наемничеством начали заниматься черные моряны, конкуренция стала и вовсе невыносимой. Семьи и Великие Дома предпочитал нанимать хванов, морян, даже челов, но не полукровок. Собратьев Олега презирали и сторонились, словно чумных. К полукровкам теперь обращались только деятели вроде Анвара.
Олег тяжело вздохнул. Если дело и дальше так пойдет, то придется уходить из этого бизнеса. В конце концов, на Тайном Городе свет клином не сошелся: можно наняться в службу безопасности какой-нибудь человской фирмы или инструктором в бойцовский клуб. Все лучше, чем подбирать объедки с барского стола Великих Домов. Да и Иринка будет довольна, что он перестанет пропадать сутки напролет незнамо где.
Да, видимо, с вольной жизнью свободного наемника придется завязывать.
Олег еще не решил, стоил ли вообще оставаться в Москве. Может, лучше уехать к родственникам матери, в Самару. К Спящему Тайный Город с его высокомерием и презрением к полукровкам! А когда сын вырастет, то сам решит, вернуться в Москву или нет.
…Монотонное бормотание оса раздражало, сбивало с мыслей. Кроме самих осов долго выносить их заунывные баллады не мог никто. Они способны были свести с ума даже глухого. Говорят, в старину в Темном Дворе даже пытка такая была: пленников, на мозг которых было наложено Великое Безмолвие, связывали и запирали в камере один на один с осами. Несчастные с утра до ночи были вынуждены слушать бесконечные заунывные баллады. После двух-трех дней заточения даже самые стойкие и упорные пленники сами просились на плаху, под пытки, куда угодно, лишь бы больше не слышать осских напевов. Потом времена изменились и пытку запретили. Как слишком уж жестокую…
…Олег уже давно потерял счет лестницам, коридорам и галереям, по которым они прошли. Большинство туннелей были похожи друг на друга, словно их рыли под копирку: одинаковые замшелые стены, грязные своды со следами подпалин, покрытый плесенью пол.