Чуть больше часа отдыха — и кованая рать снова пошла на рысях. Пять километров, десять — не замедляя хода, конница влетела в очередную речушку, взметнув ввысь радужное облако прохладных брызг, повернула на запад, и в полках начались странные изменения. Многие ратники продолжали идти как есть — в легких рубахах, ведя в поводу заводных коней, а другие, в тегиляях, куяках, кольчугах, разбиваясь на сотни и полусотни, во весь опор торопились вперед.
Привстав на стременах, ведун нашел глазами великого князя со свитой. Нет, они никуда не спешили.
— Боярин! Боярин ведун! — окликнули его.
Олег поморщился: можно подумать, имени у него нет. Только ведун да ведун.
— И тебе здоровья, боярыня Пребрана, — поклонился девушке Середин, кивнул ее холопу и служанке. — Как настроение?
— Ты не знаешь, отчего тут все разъезжаются? Нам как поступить — остаться али за ними гнаться?
Середин пожал плечами, пнул пятками гнедую и, нагнав свиту, начал протискиваться между боярами к великому князю. Но тут его слух различил далекий колокольный звон.
— А вот и Корсунь! — громко сказал Владимир. — Как лагерь разобьем, приведите ко мне грека.
Олег начал понимать, в чем дело, и придержал гнедую, скача в общем темпе. Впереди постепенно прорисовывался город — обширное поселение на морском мысу, отрезанное от степи высокой каменной стеной. Перед стеной раскинулись палисады — пригород из деревянных домиков с легкими загородками и небольшими возделанными участками. Было видно, как по улицам между этими постройками носятся всадники, бегают люди. Кое-где островерхие шлемы мелькали во дворах, возле распахнутых дверей. Сам город уже успел закрыть ворота, на стенах и башнях стояли лучники и время от времени стреляли вниз.
Великий князь остановился, не доезжая до палисадов, замер, оглядывая чужой город, его укрепления, башни, стены, ворота…
— Ворота греки хитро поставили, — неожиданно произнес вслух Владимир. — Боком выстроили, издалека в них ничем не попасть. А коли пороком бить, так вдоль стены ставить придется. Совсем не подойти будет.
— Что ты делаешь, великий князь! — издалека возмутился монах, подъезжая к свите. — То ведь Корсунь, град союзника и, может, скоро родича твоего, базилевса Василия. Что же ты урон чинишь, людей хватаешь?
— Это хорошо, что ты появился, грек, — спокойно кивнул Владимир. — Ступай, передай горожанам, что своим визитом почтил их великий князь Киевский Владимир, жених сестры властителя их, базилевса Василия. Желаю я здесь, в стенах их города, приезда невесты своей дождаться. Посему — пусть откроют ворота.