– Как день! – возликовал Охремчук. – Лечу за мартини!
– И за хересом! – обворожительно улыбнулась Ольга.
– Не стоит сомневаться в моей памяти! – бывший Сашин одноклассник уже утратил к ней всяческий интерес и под ручку повел Ольгу к лестнице на первый этаж. – Может быть, купить еще и…
Что еще предлагал Ольге Охремчук, Саша уже не слышала, но знала, что Димка действительно щедр. Наверняка устроит сегодня Ольгиному отделу целый банкет.
Саша еще несколько минут посидела под розой, пару раз тяжко вздохнула и вслед за Ольгой с Охремчуком начала спускаться вниз по лестнице. Когда она вернулась на свое место, в отделе по-прежнему все молчали и сосредоточенно работали. Саша уселась за компьютер и даже успела набрать два листа, когда секретарша Анюта по громкой связи пригласила ее пройти в кабинет Владимира Викторовича Халаимова для переговоров по работе. В отделе, казалось, стало еще тише, хотя вроде бы тише было уже некуда. Избегая смотреть на сослуживиц, Саша на всякий случай взяла папочку, в которой лежали всякие черновые бумаги, и отправилась в кабинет к заму.
При виде ее Анюта так замолотила пальцами по клавиатуре компьютера, что Саша поняла: гораздо с большим удовольствием секретарша сомкнула бы свои длинные пальцы на ее шее. Анюта не могла ничего знать про любовное признание Халаимова, но заранее ненавидела всякую женщину, переступающую порог кабинета заместителя начальницы налоговой инспекции. Саша вошла в кабинет, приблизилась к столу Владимира Викторовича, положила перед ним свою папку и сказала:
– Вот здесь некоторые таблицы в другом виде. Мы так никогда не делали, но мне кажется, что этот вариант лучше, потому что компактнее.
– Саша-а-а… – протянул Халаимов. – О чем ты говоришь! Какие еще таблицы?! Я позвал тебя совершенно для другого. – Вот! – Он бросил на стол тот самый серебряный браслет. – Ты его все-таки потеряла. Видимо, к Лермонтову стоило прислушаться, хотя он был совсем мальчишкой… Браслеты не приносят счастья женщинам, носящим фамилию Арбенина. – Он поднялся из-за стола, обошел его кругом, вплотную приблизился к Саше и заговорил так проникновенно, что у нее сжалось сердце: – Я умираю без тебя… Мне так плохо, что никаких сил нет… Хоть уходи из инспекции. Я люблю тебя, Саша, так люблю, как никого и никогда…
Он привлек ее, вяло сопротивляющуюся, к себе, и в этот момент в кабинет влетела Марьяна Терехова. Она мигом оценила композицию из двух тел и дьявольски расхохоталась:
– Ну ты молодец, Халаимов! Спишь сразу с двумя? Или с тремя? Или с четырьмя?
– Зря ты так, Марьяна, – ответил ей Владимир, не выпуская из объятий застывшую Сашу.