– Ты моя жена, – шепнул мне Кирилл.
– Хорошо, – ответила я.
– Странный ответ.
– Нормальный.
– Хотелось бы чего-нибудь поласковее...
– Не торопи меня, Кирюша, – попросила я.
– Ну... только за «Кирюшу» из твоих уст я согласен порвать в клочья всех твоих врагов.
Таким образом мы и вернулись к нашим баранам.
– Как ты думаешь, сколько времени понадобится твоему компьютерному гению, чтобы разобраться с диском Наташи и что-нибудь предпринять? – спросила я.
– Понятия не имею. Он обещал позвонить.
– И что же, сидеть и ждать?
– Зачем? Пойдем прогуляемся по поселку. Ты еще не все особняки видела.
– А кто из известных лиц еще у вас живет?
– Я всех и не знаю, тем более что многие не бывают на тех тусовках, которые снимает телевидение и всяческие папарацци. Думаю, что тут полно просто бизнесменов, которым особенно светиться ни к чему.
* * *
Да, особняков в Завидове высилось много. В основном вычурные и помпезные. Казалось, что их хозяевам просто некуда было девать деньги, иначе они не стали бы устанавливать у себя при входе чуть ли не эрмитажных атлантов, а водяные сливы с крыш делать в виде мерзких морд, подобных химерам собора Парижской Богоматери. Но один особняк с изящной балюстрадой мне понравился. Я даже попросила Кирилла подойти к нему поближе. Он был отделан плиткой из пепельного гранита и чуть-чуть (очень в меру) лепниной.
– Кто тут живет? – спросила я Мастоцкого.
– Понятия не имею, – ответил он. – Мы далеко забрели от моей фазенды. Никогда не видел хозяев.
– У них, в отличие от остальных буржуинов, хороший вкус.
– Согласен.
– Гляди, какая красивая решетка у ворот! – не отставала я. – Пойдем потрогаем!
– Ага! Потрогаешь, и тут же сирена взвоет!
– А что, бывало?
– У этой Корниловой, домина которой напротив, иногда так воет, что хочется на всякий случай спрятаться в подпол: мало ли – война!
Я рассмеялась. В этот момент ажурные ворота растворились, и из них вышла женщина. Тихо охнув, я спряталась за своего начальника и без пяти минут мужа. Из-за его плеча я следила, как женщина быстрым шагом удалялась от нас.
– Ты что, Тонь? – встревоженно спросил Кирилл, вытаскивая меня из-за своей спины, когда женщина скрылась за поворотом. – Ты знаешь эту тетку?
Я кивнула, потому что говорить не могла: язык, что называется, присох к небу.
– Тоня! Да что случилось-то? Не пугай! – Мастоцкий чувствительно тряхнул меня за плечи, отчего мой язык наконец отклеился, и я прошуршала все еще сухим ртом:
– Это Надежда Валентиновна...
– Отлично! И кто ж она такая?
– Мать... Феликса... Я же тебе рассказывала про нее...
– Мать... Я уже и забыл ее имя... Но...