Эта мысль уже приходила в голову Корду, и она ему не нравилась. Он хотел никогда больше не приезжать в Коттонвуд и не использовать возможность встретиться с Джонти. Он мог вести себя непредсказуемо по отношению к ней. Единственное, что он мог сделать — это приехать в город и побыстрее выехать из него, нигде не останавливаясь. Он похлопал Джонса по здоровому плечу и бодрым голосом сказал:
— Мне надо уехать отсюда немного повеселиться, — Корд подмигнул своему другу. — Ты не возражаешь?
— Конечно, нет. Уверен, что тебе это нужно, — искренне согласился Джонс. — Проведешь пару ночей с хорошей проституткой, избавишься от нервозности.
Корд улыбнулся покалеченному другу и, направляясь к двери, сказал:
— Я навещу тебя через два-три дня.
Две пары глаз наблюдали, как Корд мчался галопом к своим рабочим.
— Я надеюсь, он вернется веселым, — сказала Мария, а ее дочь молча пожелала ему заразиться от проститутки, с которой он будет спать.
Как Корд и предполагал, бабье лето все еще не закончилось в Коттонвуде. Он со своими рабочими пригнал табун, который они поместили в загон в нескольких милях от города. Их уже ждал человек и после тщательной проверки и пересчета лошадей протянул Корду чек на сумму, которую они заранее обговорили по почте.
Корд взял белую бумажку и положил в нагрудный карман. У него было достаточно времени, чтобы пойти в банк и обналичить эти деньги. Он перекинулся несколькими словами с рабочими, объяснил, что он поедет домой, а они могут остаться на ночь. Предупредив их, чтобы они не попали в историю, надвинул шляпу на глаза и, подстегнув жеребца, направился в центр города. Может быть, если ему повезет, его никто не узнает.
Здание банка находилось в центре улицы, и когда Корд вошел через тяжелую дверь, его почтенно встретил сам президент. На сегодняшний день у него в банке был солидный счет.
Корд быстро становился богатым человеком. Закончив свои дела, он пожал руку банкирам и ушел. Пока Корд ехал по улице, беспокоясь о том, чтобы выбраться из города до захода солнца и разбить лагерь до наступления темноты, он краем глаза заметил индианку, идущую навстречу ему с ребенком, привязанным за плечами. Он бросил скучный взгляд на женщину, когда проезжал мимо и посмотрел на ребенка. Он любил малышей. Вдруг конь протестующе заржал и так резко остановился, что удила впились ему в рот. Корд сидел как парализованный, и его лицо стало бледным, как полотно. Он уставился на ребенка, не веря своим глазам. Это был не индейский мальчик. Ребенок был белым и, более того, он был точной копией Корда. Женщина уже прошла мимо, когда он пришел в себя.