С абсолютно стеклянными глазами, пленники бились в путах, обещая разнообразные и совсем не простые варианты окончания моей жизни. Фантазией при этом не блистали, и быстро сбились на второй круг.
Первым желанием, было развернутся и уйти, тем более, что наверху играла музыка, лилось вино, а девушки практически все были весьма хороши собой, и вовсе не ханжи. Но что—то меня остановило. Подойдя ближе к одному из пленников, обратил внимание, на то, что ему похоже стало совсем плохо. Тайо уже не кричал, а только хрипел, выдавливая изо рта струйку слюны. Тогда как второй, от которого я отошел, стал проявлять признаки осмысленной деятельности. Он заткнулся, и стал мутным, но внимательным взором оглядываться.
Я сделал несколько шагов назад, и пленники словно поменялись местами.
— С ними всегда так? — Спросил я стоящего за спиной тюремщика.
— Ну не на всех, — задумчиво произнес охранник. — Но на лекаря нашего королевского еще не так орут.
Сбросив с пальцев «Полог беззвучия», чтобы крики не отвлекали, вгляделся в мерцание внутренних аур пленников внимательнее. То, что я увидел, немало меня поразило. В районе солнечного сплетения ушастых медленно вращаясь, пульсировал серый вихрь. Плетение было очень грубым но обладало невероятной силой и какой—то первобытной яростью. Стоило мне прикоснуться, как тонкие щупальца атаковали руку. Судя по тому, что я ощутил легкое покалывание, нормальный человек уже лишился бы в лучшем случае руки, а в худшем рассудка.
Эх, Сайти бы сейчас сюда. Или кого другого из «зеленых колдуний». Они бы живо эту мразь по баночкам рассовали. Конечно, можно запросить помощь у друзей по студенческому братству, членом которого я являюсь, но дергать ребят по, как мне казалось, пустякам не хотелось.
Я вгляделся еще пристальнее. Сомнений не было. Кто бы не придумал это плетение, на жизни носителей ему было наплевать, так как питалась эта плесень исключительно жизнями своих хозяев. Или скорее рабов, поскольку вихрь подменял функции мозга, протянув мутные жгуты по всему телу. Вот твари. Найду этих кудесников, живьем на спичку намотаю.
Поскольку ушастым все равно было не жить, я решился на самостоятельное лечение. Постоял немного, накачивая в пальцы необходимый потенциал, а затем поднял руки на уровень груди.
Между ладоней, пульсируя, возник зеленый искристый шарик. Подождав пока он не разрастется до размеров кулака, я поднес его к груди узника.
Беззвучный крик был страшен. Мышцы и вены вздулись в тщетной попытке порвать сковывающие его цепи, но я медленно продвигал шар пока он не коснулся кожи ушастого. Теперь заорал сам вихрь. Барабанные перепонки заломило от острой боли и, не раздумывая я вогнал зеленый шарик прямо в центр вихря.