В течение трех суток, благодаря грамотной расстановке сил, отряд под руководством Святогорова героически удерживал здание, сумев успешно и без потерь отразить два мощных штурма сепаратистов. В ходе этих боев Святогоров лично уничтожил снайпера-араба и прикрывающего его автоматчика. Отрядом было уничтожено около 20 боевиков, подавлено два пулеметных гнезда, уничтожено четыре снайпера, выведено из строя 7 единиц автотранспорта боевиков, захвачено более 12 тысяч различных боеприпасов, комплекс приемно-передающей радиоаппаратуры спутниковой связи и эвакуировано около 100 человек гражданского населения, находившихся заложниками у боевиков. Благодаря умелому командованию Святогорова отряд ФСБ потерь убитыми не понес.
21 августа в Грозном майор Святогоров и группа оперативных сотрудников – офицеров ФСБ, следуя на БТР-80 в а/п Северный, попали в засаду. На проспекте Орджоникидзе, в 400 метрах от блокпоста, БТР был подорван и подвергся ожесточенному обстрелу из автоматического оружия с нескольких сторон. В результате подрыва в БТР начался пожар, а все находившиеся в нем офицеры и бойцы получили ранения, контузии и ожоги. При этом эвакуационные люки заклинило… Реально сознавая смертельную опасность и несмотря на полученное ранение, майор Святогоров, во имя спасения жизни своих товарищей, сумел открыть один из люков, занял в нем боевую позицию и в течение нескольких минут огнем из автомата подавлял огневые точки противника, прикрывая своих боевых товарищей и дав им возможность покинуть горящую машину. Благодаря героическим действиям майора Святогорова Н.С. сотрудники ФСБ остались живы, в том числе был спасен тяжело раненный капитан ФСБ Ф.Б. Синюхин. Во время боя майор Святогоров Н.С. получил смертельное ранение.
За героизм, самоотверженность и решительность, проявленные в боевых условиях при выполнении задач по восстановлению законности и правопорядка в Чеченской республике, майор ФСБ Святогоров Николай Сергеевич представляется к званию ГЕРОЙ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ – посмертно».
Назавтра, прямо с утра я взял в магазине литровую бутыль «Абсолюта» и, одевшись попроще, поехал к Феде Синюхину. Мобильник я выключил и оставил дома – чтобы Инна не смогла вернуть меня и снова трахать и в постели, и в бизнесе. В конце концов, в жизни каждого мужчины, особенно русского, наступает период, когда ему нужно вырваться из беличьего колеса городской жизни и оттянуться на природе.
Сначала электричкой до Бронниц, а оттуда на частнике я добрался до поселка Волжанка, но Федино логово нашел с трудом. Весь берег Москвы-реки, еще пару лет назад пустой и дикий, был разбит на крошечные, как у японцев, участки, разгороженные дешевыми проволочными заборчиками, и на этих клочках дачники настроили какие-то времянки, скворечники, халупы – ну, настоящий «Шанхай». А Федина «дача» была неказистее всех – в заросшем бурьяном дворике стоял кирпичный сарай с окном и брезентовым навесом над самодельным, на козлах, столом и деревянной лавкой. Правда, что-то росло на двух грядках, у щербатых и покосившихся ворот горбилась горчичная инвалидная «Ока» (по которой я и опознал Федин участок), а на воде у сходни тихо покачивалась моторная лодка.