Вот еще одна черта, зафиксированная художником И. И. Бродским (1884-1939). Исаак Израилевич был блестящим портретистом. Понятно, что вполне беспринципным.
Рисовать Императорский Государственный Совет вместе с Репиным и Кустодиевым – пожалуйста! А потом – всех одиозов вплоть до наркома К. Е. Ворошилова. А в промежутке – и самого А. Ф. Керенского.
Вспомните у Владимира Маяковского об этом факте «калифа на час»: «Его рисуют и Репин и Бродский…». Допущенный к рисованию вождя революции запиской А. В.
Луначарского следующего содержания: «Дорогой Владимир Ильич! Податель сего, художник Бродский, один из талантливейших артистов кисти нашего времени, хочет сделать с Вас портрет.
Я полагаю, что желание его должно быть удовлетворено. Вряд ли кто-нибудь другой может передать для истории со всей желательной полнотой и яркостью Вас, как лицо, принадлежащее отныне не себе, а человечеству. С точки зрения этической (? – С. Д.) и политической художник Бродский заслуживает полного доверия. А. Луначарский». В «Лениниане» Бродскому принадлежит почетное первое место. Но и с ним произошел курьез, несколько схожий с эпизодом Дзержинского и Сарры Лебедевой. При лепке бюста Дзержинского его секретарь, по имени Вениамин Леонардович Герсон, обратил внимание на жестокое выражение лица председателя ВЧК. «Железный Феликс», взглянув на работу, прокомментировал без тени иронии: «На таком деле посидишь – ангелом не станешь – такой и есть». (Это описано у меня в книге «Этюды любви и ненависти» М., МГГУ, 2003, с. 287).
Случай произошел на Марсовом поле после возложения венков, когда «придворному» живописцу хотелось получить автограф «самого» и подписать рисунок. «Пристально всмотревшись в карандашный набросок, Владимир Ильич ответил мне, что он не похож.
Окружающие нас стали убеждать Владимира Ильича в том, что он похож, что он совершенно не знает лица в профиль и портрет, без сомнения, удачен. Владимир Ильич усмехнулся и принялся подписывать рисунок. «Первый раз подписываюсь под тем, с чем не согласен!», сказал он с улыбкой, передавая мне обратно набросок.
Но через несколько минут, когда рисунок пошел по рукам, и большинство сказало, что сходство уловлено большое, Владимир Ильич, снова посмотрев, промолвил: «А ведь, кажется, действительно похож». В альбом, изданный в честь Второго конгресса Коммунистического Интернационала вошли многие работы Бродского: Карл Радек, Григорий Зиновьев, Лев Каменев, Николай Бухарин, Клара Цеткин и др. Ни Сталина, ни Троцкого он не зафиксировал – странно… (В коллекции большинство работ Бродского, но есть и Кустодиева и Верейского и Чехонина, кстати, последний успел спрыгнуть с поезда, то есть стал «невозвращенцем».