— А не могло быть так, что эта штука сделана из старого переплавленного металла?
— Нет, — не допускающим возражений тоном отрезал мой друг. — Это совершенно
нереально. Тем не менее нет никаких следов коррозии или усталости металла. Такое впечатление, что он последние шестьдесят лет находился в безвоздушном пространстве…
На этом наша беседа завершилась. Друг обещал позвонить, если обнаружит еще что–нибудь интересное, а я погрузился в глубокие раздумья.
Честно говоря, я люблю придумывать гипотезы и не люблю их разрушать. Но приходится быть честным с самим собой — выстроенная мною логическая конструкция рассыпалась со скоростью, достойной самого ненадежного карточного домика. Ведь если этот металл был действительно выплавлен в Германии в первой половине 40–х, то весьма сомнительно, что его использовали только сейчас, а до этого он неподвижно лежал на каком–нибудь складе. В самом начале своего существования антарктическая колония была не настолько богата, чтобы позволить себе такую роскошь, и каждый ввезенный кусок металла ценился на вес золота. К тому же, насколько я знал, в Антарктиду отправлялись только готовые изделия.
Параллельно с этим всплывали еще две странности. Первая — с чешским клеймом, Вряд ли современные обитатели Антарктиды стали бы ставить его на творение своих рук. Разумеется, его появление может быть связано и с личной вещью пилота — каким–нибудь охотничьим ножом, доставшимся ему по наследству от дедушки… И все же такой ход событий представляется не очень вероятным.
Второе — это палец. Ну не мог он за несколько часов полета, которые отделяют Патагонию от Антарктиды, просто взять и мумифицироваться! Это практически нереально» Значит, тело пилота довольно долго пролежало в аппарате. А это могло быть только в том случае, если речь все–таки идет о космическом корабле, долгое время пребывавшем на орбите.
Так что же, этот корабль был запущен много лет назад из Германии? Или все–таки руку к его старту приложила антарктическая база? Эту загадку мне и предстояло решить.