— Хотите что-нибудь приобрести?
— Ммм… нет.
— Нет?
— Я сам хочу кое-что продать. Один… необычный камень.
— Позвольте взглянуть?
— Пожалуйста.
Дэвид положил на прилавок сердце Юийдиальи.
Избавиться от камня при первой же возможности он решил ещё в Пустошах. Камень был наделен огромной силой, но эта сила не была пассивной и по-своему влияла на того, кто ею пользовался. Дэвид ясно ощущал это влияние на себе и когда выбирался из подземелья, и когда подчинял шемгаса — каждый раз, стоило ему обратиться к магии камня, как тот в свою очередь воздействовал на него. Первоначальное ощущение омерзения быстро притупилось; уже в городе Дэвид вдруг обнаружил, что не хочет расставаться с этой побрякушкой. Неосознанно он то и дело клал руку на кошель, в котором покоился мутный серебристо-розоватый кристалл, проверяя, на месте ли тот. Появилось желание пользоваться его силами ещё и ещё, контакт с энергетикой камня с устрашающей быстротой превращался в своеобразный вид наркотика: возникало ощущение нечеловеческой мощи и абсолютной уверенности в себе, но платой за это чувство служили изменения в гэемоне, природу которых Дэвид не понимал. Изменились и его сны: старые кошмары уходили из них, однако взамен приходили видения, которые вообще не могли принадлежать человеку. Он осознавал, что причина всех этих изменений может быть только одна. Камень являлся Предметом Силы, и эта Сила меняла своего носителя так, как было свойственно ей. При этом трансформации подвергались не только сознание и гэемон — сегодня утром, проснувшись, Дэвид заметил, что кожа на левой руке — к камню он прикасался именно левой — потемнела и покрылась пигментными пятнами, а ногти чуть изменили форму и заострились. Он вспомнил уродливый облик повелителя демонов и содрогнулся. Не это ли будущее его ждет, если он продолжит пользоваться магией камня и дальше? Однако Мерклон, чтобы добыть сердце демона, принес в жертву жизни нескольких сотен людей — и вряд ли кен Хезг сделал это для того, чтобы в результате превратиться в гигантскую многоногую лягушку с полудюжиной голов. Значит, эту Силу все-таки можно каким-то образом подчинить себе, перевести в иное качество?… Но если Мерклон и был способен проделать такую работу, то сам Дэвид не обманывался на свой счет. Он был слишком слаб и слишком мало знал о природе Сил, чтобы воображать, будто сможет как-то контролировать процесс настройки. Не он адаптирует магию камня «под себя», а камень — его.
Вместе с тем он все меньше и меньше хотел расставаться с этой вещью. В сердце демона была заключена огромная мощь… Все то, к чему он стремился и что мечтал обрести. Если бы ему только удалось овладеть этой мощью, он разом сделался бы ровней таким, как кен Хезг или Лэйкил кен Апрей — а возможно, и превзошел бы их. Было сильнейшее искушение отложить камень, спрятать до тех пор, пока он не накопит достаточно знаний, чтобы воспользоваться сердцем демона без вреда для себя. Всерьез рассматривая эту возможность, Дэвид вдруг понял, что обманывает сам себя. Он не сможет надолго расстаться с камнем — тот стал занимать слишком важное место в его мыслях. А если постоянно носить его с собой, рано или поздно — и скорее рано, чем поздно — возникнет ситуация, которая подтолкнет его вновь обратиться к запретной силе. Например, угроза для жизни. Вряд ли он сможет удержаться. Вместо того чтобы рисковать, он пойдет по более легкому пути — и, с неизбежностью, в конце концов превратится в чудовище если не внешне, то внутренне. Он хорошо знал, как это бывает — история Лорда Роле-га прочно врезалась ему в память.