Сквозь толпу к матросу пробился молодой губастый мужчина полуинтеллигентного вида в шляпе и распахнутом пальто, под которым виднелся засаленный, некогда приличный костюм.
– Нашли чем хвастать! Тут кое-кто за вас на каторге гнил и ничего не говорит.
– За меня?! Я каторжником никогда не был! – возмутился вахмистр, понимавший все слишком буквально. – Никогда не воровал и не грабил!
И вновь добавил пару замысловатых оборотов, образно демонстрирующих, что порядочный человек должен думать об уголовном сброде.
– Ну, даешь! – В пронзительных глазах матроса мелькнуло нечто похожее на уважение. – Ты на флоте, часом, не служил?
– Ты лучше спроси, чего они не спят, как эти?.. – Полуинтеллигент небрежно махнул рукой в сторону валяющихся в разнообразных позах местных жителей.
– В нашем положении только и делать, что спать, – буркнул Раден.
Полуинтеллигент ненадолго задумался. Матрос по-прежнему не сводил с пленников тяжелого взгляда, словно хотел разглядеть их внутреннюю сущность.
– Что ж, от страха, пожалуй, можно стать невосприимчивым даже к твоим приемам, – задумчиво вымолвил мужчина в шляпе. – В их-то положении…
– Посмотрим. – Матрос снова помрачнел, вскинул руки перед собой и принялся шевелить пальцами.
В движении его рук было нечто таящее смутную угрозу, но кавалеристам главарь банды сейчас напомнил дешевого балаганного мага, если не клоуна. Сухтелен недоуменно переглянулся со своими людьми, не в силах понять разыгрываемого перед ними действа.
Очевидно, бандиты ожидали совсем иной реакции, и в толпе раздались возгласы удивления.
– Страх, говоришь? – процедил сквозь зубы матрос, заканчивая свои пассы. – А ну отвечать, кто такие? – замогильным голосом взвыл он.
– Сказано тебе: солдаты. Домой возвращаемся, – терпеливо, как сумасшедшему, повторил Раден.
– Ну и что ты на это скажешь, Яшка? – вполне нормальным тоном спросил матрос у полуинтеллигента.
– Если бы не видел своими глазами, ни за что бы не поверил, – задумчиво произнес Яков. – Или мы не до конца разобрались с твоими способностями, или имеем дело с редчайшим исключением из правил.
Матрос еще раз окинул взглядом пленных, будто пересчитывал их, и буркнул:
– Не слишком ли много исключений? Ладно, заприте их обратно и за работу. Я потом решу, что с ними делать.
– Прикончить – и всех делов! – раздалось из толпы.
Предложение по нынешним временам не блистало оригинальностью. Но с наступлением свободы люди не стремились к особым изыскам в удовольствиях: чем грубее и примитивнее, тем лучше, – и потому толпа отозвалась одобрительным гулом.