Был час сумерек. Полосы дыма дрожали над хижинами, внизу в долине. Вдруг я заметил ястреба, высоко взлетевшего на далеком откосе Эльдорадо. По всей вероятности, кто-то двигался между кустами. Один, два, дюжина человек поднимались осторожно, гуськом. Я указал на них.
― Это прилив, ― прошептал Джим. ― Мы должны перебить дорогу этой орде. Мы можем перерезать им путь у входа в долину.
Итак, мы пустились наперерез потоку неистовым отчаянным шагом, который заставлял ветер раздувать наши легкие, как мехи, и сотрясал в суставах наши кости. Мы прорывались через кусты и малорослый лес. Колючие ветки задерживали нас, раздирая нас до крови, болотистые топи мешали нам, но возбуждение тяги было в нашей крови и мы ныряли в речках, барахтались в болотах, карабкались на крутые гребни и прорывались через густые чащи зарослей.
― Бросьте ваши одеяла, ребята, ― сказал Блудный Сын. ― Оставьте только мотыгу. Эльдорадо был весь занят в одну тягу. Может быть, мы на пути к новому Эльдорадо. Мы должны нагнать эту компанию, хотя бы нам пришлось свернуть себе шею.
Лишь через несколько часов мы догнали их, около дюжины человек, охваченных безумной спешкой. Увидев нас, они чрезвычайно удивились. Один из них был Рибвуд.
― Алло! ― сказал он грубо. ― Есть еще кто-нибудь за вами, молодцы?
― Не приметили, ― ответил Блудный Сын, задыхаясь. ― Мы увидели вас и решили пристать к тем, кто уже поднялся. Нам пришлось устроить отчаянную гонку, чтобы поспеть. Джим совсем вывернулся на изнанку.
― Ладно! Становитесь в линию. Я думаю, там хватит на всех. Вы на хорошем пути. Идемте.
Таким образом мы снова двинулись. Предводитель шел, как одержимый. Мы плелись сзади. Мы перевалили уже через хребет и смотрели теперь на другую обширную долину. Какая это была великолепная страна. Какие восхитительные открытые пространства, пологие мягкие холмы, темно-голубые долины и серебристые извивающиеся ручьи. Это был настоящий сад богов, огражденный от мира чудовищным морщинистым частоколом скал.
Но нам некогда было любоваться. Мы шли все дальше, с той же безумной надрывающей сердце стремительностью, милю за милей, час за часом.
― Это будет самый замечательный ручей, ребята, ― перешептывались в линии. ― Нам повезло. Мы все сделаемся теперь клондайкскими королями.
Ободрительно? Не правда ли? И мы двигались дальше, стремительнее прежнего, с радостью следуя за железным человеком, который вел нас к девственному сокровищу.
Мы мчались всю ночь, то вверх на холмы, то вниз в долины. Солнце взошло. Настало утро. Мы все еще продолжали наш неистовый путь. Неужели наш вожак никогда не достигнет цели? Какой окольной дорогой вел он нас? Солнце взошло высоко на синем небе, зной дрожал. Был полдень. Мы шатались, изнемогая от зноя, истомленные, с израненными ногами. Возбуждение тяги поддерживало нас, и мы едва замечали бег времени. Мы были в пути около четырнадцати часов, но никто не колебался. Я был готов упасть от усталости; мои ноги превратились в груду волдырей и каждый шаг причинял мне невыносимую боль. Но наш вожак все не останавливался.