Он вздохнул.
― Что ж, если ты останешься, я останусь также. Мне не нравится твой вид. Ты слишком много работаешь. Может быть, я смогу помочь тебе.
― Прекрасно, хотя я боюсь, что это покажется тебе отвратительным. Никто не остается здесь на зиму, если имеет возможность избежать этого. Но первое время это заинтересует тебя.
― Да, я думаю. ― И снова глаза его устремились на кусок вышивки, натянутой на маленьких пяльцах.
― Как бы то ни было, я ужасно рад видеть тебя, Гарри. Не стоит говорить, слова не могут выразить таких вещей между нами. Ты знаешь, что я думаю. Я рад видеть тебя и постараюсь сделать твое пребывание как можно приятнее.
Между занавесями, закрывавшими дверь в спальню, я видел Берну, стоявшую без движения. Я старался угадать, видит ли он ее также. Его глаза последовали за моими. Они остановились на занавесях и строгое суровое выражение снова появилось на его лице. Но он опять прогнал его улыбкой.
Я встал. Я не мог больше откладывать.
― Извини меня минутку, ― сказал я, и, раздвинув занавески, вошел в спальню.
Она стояла там, белая до губ и дрожащая. Она жалобно посмотрела на меня.
― Мне страшно, ― пробормотала она.
― Будь мужественна, маленькая, ― сказал я, увлекая ее вперед. Затем я одернул занавеси.
― Гарри, ― сказал я, ― это ― это Берна.
Гарри, Берна ― они стояли лицом к лицу, наконец. Я давно уже рисовал себе эту встречу и желал ее, хотя и страшился. Теперь она произошла совершенно внезапно.
Девушка овладела собой, и я должен сказать, что она держала себя хорошо. В обтянутом простом белом платье ее фигура была стройно-грациозна, как у лесной нимфы, а прелестная посадка головы напоминала лилию на стебле. Белокурые волосы были откинуты назад изящными волнами с красивого лба и, когда она смотрела на моего брата, в ее взоре были гордость и достоинство.
А Гарри ― его улыбка исчезла. Лицо было холодно и строго. В его обращении чувствовалась явная враждебность. Он, несомненно, видел в ней существо, губившее меня, вредно влиявшее, неоспоримый обвинительный акт греха и преступления против меня. Все это я прочел в его глазах; но Берна подошла к нему с протянутой рукой.
― Здравствуйте! Я так много слышала о вас, что мне кажется, будто я знаю вас давно.
Она была так привлекательна. Я заметил, что он застигнут врасплох.
Он взял маленькую белую руку и посмотрел с высоты своего великолепного роста в милые глаза, глядевшие на него. Он поклонился с ледяной холодностью.
― Я очень польщен, что мой брат говорил вам обо мне.
Он бросил на меня мрачный взгляд.
― Садись, Гарри, ― сказал я. ― Мы с Берной хотим побеседовать с тобой.