— Тихо, тихо, голуба! — прошептал Пастухов и нанес короткий и мощный удар. Противник тут же затих.
Сергей подхватил человека под мышки и поволок к двери. Мигнул фонарем перед окном, давая сигнал Боцману. Около лестницы взвалил пленника себе на плечи…
Когда Пастухов уже был во дворе, за спиной зажегся свет и почти сразу же раздался истошный женский крик. Сергей припустил к воротам. В доме заскрипели половицы, послышались мужские голоса.
Кто-то резко окликнул его. Сергей понял, что сейчас по нему начнут стрелять. Он вскинул винчестер и выстрелил первым в крышу дома. С крыши что-то посыпалось. Опять раздался женский визг. Доли секунды, нужные ему, были выиграны, Сергей быстро отодвинул засов и выскочил за ворота. Вдогонку ему посыпались сухие и частые выстрелы. Боцман был наготове.
— Уходи, Митя! — приказал Пастухов.
Боцман взвалил бородатого на плечо и припустил вниз по улице. Сергей отбежал от ворот и притаился в тени дувала соседнего дома. Из ворот с дикими криками выскочили вооруженные люди. Пастухов пару раз выстрелил поверх их голов и побежал следом за Боцманом.
* * *
Машина уже была заведена. Боцман сидел за рулем. Бородач, скованный наручниками, лежал на заднем сиденье.
— Гони! — крикнул Пастухов, запрыгивая в машину.
Надсадно взревел движок, «семерка» сорвалась с места и понеслась в кромешную темноту.
Вдогонку загремели частые выстрелы. Вдребезги разлетелся правый «стоп-сигнал», рассыпалось заднее стекло.
— Давай, давай, Митя! — Пастухов лихорадочно перезаряжал винчестер. — Блин, плохо без автомата, а!
— Даю, да не могу я быстрее! — пробормотал Боцман. — Дорога — дерьмо!
Свет фар выхватывал непрерывно петляющую грунтовку. Справа и слева были пески. Пастухов опустил стекло, наполовину высунулся из окна и несколько раз выстрелил назад, туда, откуда послышался шум моторов.
По количеству засверкавших сзади фар Пастухов определил, что преследует их три машины. Три машины — это плохо. Наверняка набилось в них человек двенадцать и наверняка вооружены они не только ружьями. Как бы подтверждая мысли Пастухова, над дорогой красиво разлетелись веером трассирующие пули.
— Гони, Митя! — заорал Пастухов.
— Гоню, гоню!
Как назло, дорога становилась все хуже и хуже. «Семерка», надсадно воя, пыталась вырваться из Дагестана в Ставропольский край. Им бы до Каясулы добраться, а там их уже не достать! Всего-навсего восемьдесят километров — по хорошей дороге меньше часа. Но то по хорошей, а здесь одна только видимость дороги. Название-то какое мерзопакостное — Каясула!
— Кажется, задний баллон пробило — машину ведет, — сказал Боцман, нахмурясь.