— Да, ремонт на кухне мне обеспечен. — Хмыкнул Феликс. — Раз нас ничего не держит в этом городе, то поехали…
Они заблудились. Вероятно, карта с многочисленными выжженными линиями, которую Ия носила с собой со студенческой скамьи, давно устарела. Уже стемнело, и фары высвечивали кусок блестящего дорожного покрытия. Как последние олухи, они стояли у развилки дорог, тремя одинаковыми просеками убегавшей в разные стороны, и не знали, куда направиться. На карте значился один ровный путь, пролегающий рядом с каменной грядой. Скал за бесконечной лесной массой не наблюдалось.
— Ия, — Феликс кашлянул, стараясь не раздражаться, — скажи честно, за сколько предметов в своем красном дипломе ты заплатила?
Издевка прозвучала настоящим оскорблением. Девушка надулась и пробурчала:
— Не всегда теоретические знания соответствуют практике!
— В твоем случае, — Мужчина с тоской рассматривал три дороги, — они как-то по-особенному не соответствуют. Может нам погадать на пальцах, куда лучше завернуть, если твоя карта совершенно бесполезна?
Ия фыркнула и уставилась в кусок кальки.
— Раз на моей карте нарисована дорога прямо, предлагаю ехать прямо. — Заявила она.
— На твоей совести. — Процедил Феликс.
Когда за окном забрезжил рассвет, экран заряда двигателя истерично заморгал и между двух бесконечных стен леса, тянувшихся по обеим сторонам дороги, не встретилось ни одного просвета, стало ясно, что направление они выбрали неверное.
Машина дернулась и остановилась, Ия почувствовала, как у нее заныли все мышцы, но уже от страха. Выражение лица Феликса не предвещало ничего приятного. Даже гипотетически. Не говоря ни слова, он преувеличено осторожно вытащил из замка зажигания ключ и вышел, зато с такой яростью хлопнул дверью, что Ия вжала голову в плечи. Она жалобно следила за тем, как мужчина обогнул автомобиль и открыл дверь с ее стороны.
— Выходи! — Процедил Феликс.
Ия, не сводя с него испуганного взгляда, нащупала сумку, отстегнула ремень безопасности и, сжав в руке карту, вылезла. Холодное утро поприветствовало ее повышенной влажностью, отчего мягкие волосы у лба тут же закрутились в крошечные локоны, делая девушку похожей на пуделя.
— Мне нравятся твои сапоги. — Зло буркнул Феликс. Ия, ожидавшая головомойки, недоуменно покосилась на длинные черные носы симпатичной обувки и тонкие шпильки. — Когда мы отмахаем пешком триста километров обратно, то они отомстят за меня!
Мужчина развернулся и действительно зашагал по обочине в обратном направлении. Ия жалобно провожала его взглядом, прижимая к груди сумку и карту. Похоже, Феликс говорил вполне серьезно. Перед взором так и проплыла картинка, как они ночью разбивают лагерь и голодные греются возле костра… Стало очень тоскливо.