— Ия, мы просим вас повторить показания, — сварливо пробормотал самый старый Судья.
Он очень походил лицом на дога: подбородок стекал морщинистыми брылами, а маленькие красноватые глазки прятались под нависшими веками. Казалось, что Судья уже приготовился огласить обвинительный приговор все трем, но мешали личные протекции Оскара, в виде автомобиля стоимостью пятьдесят тысяч кредитов, и Альберта, год назад спасшего его племянника от ссылки в дальние провинции.
Девушка быстро облизнула губы и, стараясь не смотреть на Люкку, снова подняла голову к судейскому балкону:
— Люкка Романов напал на наш картеж. На моих глазах он пытался убить человека, хранителя, сопровождавшего меня. Потом он взял меня в заложницы.
— Он вам угрожал? — Уже второй раз повторил этот вопрос Судья.
— Да, — твердо и убежденно произнесла Ия.
Она услышала, как Люкка фыркнул, и на ее щеках загорелся лихорадочный румянец. Зал заволновался.
— Ваша честь, — перебил ее Люкка, — этот человек, — он указал на застывшего Главу отряда Докуку, — напал на меня, когда у меня сломалась машина. Мне пришлось защищаться. Я думаю, что энергетические следы уже сняты и могут служить лучшим доказательством того, что у меня действительно произошла поломка автомобиля, скорее всего, перегорел волновой движок. Да это правда, что я сделал вид, будто взял в заложницы сею милую девицу. — Он кивнул в сторону Ии. — Но и это являлось актом самозащиты. Девушке ничего не угрожало.
Его лицо оставалось беспристрастным, а голос спокойным. Он говорил с легкой полуулыбкой, словно обращаясь не к Судьям, а к несмышленым детям.
Феликс видел, как бледное доселе лицо Ии с бессонными синяками под глазами стало пунцовым.
— Как можно сделать вид, что ты взял меня в заложницы?! — Вскрикнула она Люкке.
Тот как будто удивленно оглянулся к ней.
— Ты пытался убить меня! — Обвинила она мужчину, ткнув в него трясущимся пальцем.
Люкка поднял правую бровь и только хмыкнул:
— Ваша честь, — он поднял голову, — не знаю, упоминала ли моя милая подруга, что это она буквально воткнула в мой бок энергетическую призму? — Зеваки заволновались.
Журналисты вдохновенно строчили в блокнотах, готовясь выпустить на первые полосы сенсацию: "Те, кто защищает пункты свода законов — на самом деле попирают их!"
— Я защищалась! — Заорала Ия, и по ее лицу потекли слезы.
— Ты защищала то, что перевозила на себе, — Люкка пригвоздил девушку холодным взглядом.
Зал охнул, судьи переглянулись, Феликс выругался, а Анатоль прикрыл глаза.
Судья ожесточенно стучал молотком, пытаясь успокоить зал. Пришлось остановить заседание на десять минут, пока откачают отца Ии, схватившегося за сердце, и выведут из зала особенно ретивых крикунов.