Безумец им вторить готов.
Всё в жизни проходит, одно неизменно,
Одна только собственность наша нетленна —
То Смерть. Ты повсюду увидишь следы
Её, безмятежной, а Время бежит торопливо,
Хлопочет бесцельно, свои разрушая труды -
Песок, размытый водой.
А Смерть полнокровна, её не завянут плоды,
Княгиня Земли, правит твёрдой рукой.
Бредёшь ты по миру, от них отвернувшись пугливо,
Но Жизнь свою длань разожмёт, кончая срок твой,
И час наступает отлива…
Боги очень хитро насадили
На земле одержимость и грусть,
Не жалели и не щадили,
Никому не избегнуть их уз.
Сотворят вещь и тут же разрушат,
То, что вырастят — вскоре пожнут,
По их воле колеблется суша
Или волны камнями встают;
Тяжкой ношей снабдили время,
В уста жизни вложили дыханье,
Трудом и плодами труда наделили людское племя,
Дав ему смерть и в смертной тени молчанье.
Обряд брака рыданье порочит
И на брачных одеждах пятно,
Волей их радость болью испорчена,
Удовольствие в боль вплетено.
То горит ложе брака огнём, то в слезах утопает,
То желает супруга супруг, то навек проклинает.
Текут слёзы наши. Зачем они высшим богам?
Из них сотворённый, прольётся с небес водопад
Омыть лик зари? Иль, подобно цветам,
Сберут их, заставив сиять в украшение ночи часам,
А может, одежды сошьют для плаксивых Гиад?
Иль в пищу сгодятся они, о владыки,
И смогут моря утолить ими голод великий,
Иль этот бездонный печали родник
Насытит печальных богов? Иль земные года
Начнут, забавляясь, гонять их туда и сюда,
Омоют в печалях солёных босые ступни,
Напьются тоскою, готовясь уйти навсегда?
Увы, о владыки, увы и трижды увы!
Мы видим далёкий, украшенный златом порог,
Но рвёмся напрасно, о сталь разбив себе лбы,
Тяжёлы засовы и крепок неба замок!
Там горести наши камнями легли мостовых.
Да, глаза наши слепнут и губы немеют,
С дыханием спёртым, спины расправить не смея,
Мы трудимся, одеты и вскормлены горем
Незваных, непрошенных нами исполнены дней,
И старимся с каждой минутой напрасных ночей,
И, старясь, засохнем как листья мы вскоре.
Отвержены мы, между солнечным светом и лунным блуждая,
И ночи, и дни — как будто цветов лепестки,
Ночь — чёрный, день — белый; сколь быстро они опадают,
И свет тени равен, полны они общей тоски.
Земные дары лишь на время близки -
Навечно нас червь обретает.
А там, на святых небесах, боги один за одним
В руки чашу берут, что всё теплей, тяжелей,
Наполнена всем, что ушло, согрета горем людским;
Бессмертьем дыша, склоняют лица над ней,
Обоняя бурлящую смесь рождений, смертей,
И нам предлагая, смеются; но сами
Не пьют, вкус ночи и дня познать опасаясь,
Чтобы самим не меняться, судьбу посылая другим,