– Котаро… – позвала Вик из темноты.
– Что?
– Ты по-прежнему не хочешь со мной переспать?
Я вспомнил, как она стонала в клинике, вспомнил ее губы, мягко берущие соломинку, вспомнил ее крик «трахни меня» там, на берегу моря…
Внизу живота тяжело и сладко заныло. Может, это было безумием, но я ее хотел. В этом желании не было ни капли жалости или стремления выполнить последнюю волю умирающего. Но и животного зова плоти в нем было немного. Ровно столько, чтобы мозг начал вырабатывать эндорфины и смог запустить механизм эрекции.
Просто сейчас это была последняя возможность сказать без слов что-то очень важное. Я оставался, она уходила. Но мы оба знали, что выигравших в этой игре нет. Ее ждала неизвестность, меня – ожидание неизвестности…
Наши хищные губы…
…наши переплетенные тела на полу темной комнаты…
…наши медленные плавные движения…
…пот на нашей коже…
…наши стоны и хриплое дыхание в ночной тишине…
…Все это было последним пожеланием друг другу мужества перед лицом бездны.
Вик ушла незаметно.
Я лежал на спине, глядя в темноту, и вдруг почувствовал, что остался один в комнате. Не было слышно ни шагов, ни шуршания одежды… Она просто растворилась.
Я провел ладонью по лицу. Оно было мокрым от слез. Да, мы оба плакали. Я и Вик. Мы были такими маленькими, а бездна, разверзшаяся перед нами, такой огромной… И нам было страшно. Страшно от того, что никакого мужества не хватит, чтобы этот страх преодолеть.
Кажется, в эту ночь я заглянул за черту. И то, что я там увидел, уничтожило меня. Одним лишь взглядом.
Я перевернулся на бок и дотянулся до бутылки. Потом кое-как сел, прислонившись к стене. И начал пить прямо из горлышка. Мне смертельно хотелось напиться.
Но виски превратилось в воду. Я не чувствовал ни вкуса, ни крепости. Механически подносил горлышко ко рту, делал глоток, опускал руку с бутылкой вниз, чтобы через минуту повторить этот цикл. Но опьянение не приходило. Я был трезв, как буддийский монах.
Один раз мне послышалось, что Вик прошла мимо двери комнаты. Шаги были почти неслышны. Лишь тихо скрипнула половица. Может быть, это и не Вик. Обычные звуки старого дома…
А может, это прошла смерть. Прокралась в комнату, где ее ждала Вик. Чтобы побеседовать по душам. А потом взять за руку и повести за собой.
Мне не хотелось об этом думать.
Как не хотелось представлять себе, что сейчас делается за стеной.
Там, в нескольких шагах от меня, за тонким слоем бетона, происходило что-то чудовищное. Творился темный обряд, веками окутанный мрачной тайной. Человеческое жертвоприношение… Смерть сидела у изголовья Вик. Сидела и ждала, когда, наконец, возьмет то, что причитается ей по праву.