Со времени нашей брачной ночи Уильям не приближался ко мне, и мне становилось все более очевидно, что это испытание было настолько же неприятно для него, как оно было унизительно для меня.
Мне кажется, я несколько расположилась к нему тогда, хотя у меня не вызывало неудовольствия слышать, как его называют голландским чудовищем и Калибаном.
Теперь, когда я оказалась дальше от трона, он разочаровался во мне, но я поняла, что он обижал меня не по злобе. Мы просто оба сожалели о браке, который мог бы и вовсе не состояться, поскольку в нем не было уже никакой государственной необходимости.
В роковой день отъезда я покинула Сент-Джеймский дворец и направилась в Уайтхолл, чтобы проститься с королевой.
Королева Катарина была добрая, кроткая женщина. У нее были свои неприятности, но в ее сердце хватило сочувствия и для меня. Она понимала меня и напомнила мне, как она прибыла в Англию, чтобы стать женой человека, которого она никогда раньше не видела.
– Но, мадам, вы приехали в Англию, а я покидаю ее, – вырвалось у меня. – Вы приехал к такому королю, а я…
Больше я ничего не сказала. Она поняла меня. Она стала женой самого доброго и обворожительного из мужчин, тогда как мой муж был полностью лишен этих качеств. Ее ожидала бы счастливая жизнь, не окажись она отравлена постоянной ревностью. Бедная королева Катарина. Видно, на свете не бывает абсолютного счастья.
Я рассталась с ней в слезах, чувствуя, что больше ее не увижу.
На лестнице меня ожидал король с моим отцом. На берегу реки собралась толпа. Рядом с Уильямом были Бентинк и остальная его свита. Говорили, что ветер был благоприятный, и сердце у меня упало, так как это означало, что путешествие не будет отложено. Оставались считанные часы моего пребывания на родине.
Мы спустились вниз по реке до Эрита. Там после короткого ужина и наступило время сказать последнее прости.
Король нежно меня поцеловал. Он сказал, что я могу приезжать в Уайтхолл, когда бы я ни пожелала. При его дворе я всегда найду теплый прием.
Я ухватилась за отца. Теперь было уже не до церемоний. Даже он не смог удержаться от слез. Я верю, что он любил меня больше всех на свете и мое замужество было такой же трагедией для него, как и для меня.
Затем мы поплыли дальше к Ширнессу, где нас ожидал голландский флот. И здесь мои наивные молитвы были услышаны. Ветер изменился, и было решено, что мы не сможем отплыть, пока он не станет благоприятным.
Уильям был рассержен. Ему не терпелось отбыть, и эта задержка раздражала его.
Из Уайтхолла от короля прибыл гонец. Почему бы нам не вернуться ко двору? Он обещал, что мы приятно проведем время, ожидая перемены ветра.