Видно, он был и на самом деле жалким червячишкой. Гудун-Ку нисколечко не жалел его. Он считал, что для такого червя даже гиргейка-уродина чересчур хороша.
— Войди же в меня, о, супруг мой избранный и нареченный! — прогрохотало над площадью. — Стань моей плотью! Стань плотью наших детей!
Гудун-Ку видел, как гиргейка поднесла Червя к нижнему отверстию, прикрытому морщинистым клапаном, как этот клапан открылся, обнажая слизистую широкую дыру с сокращающимися краями. Червь уже не ругался и не умолял. Он истерически визжал, хрипел, сипел, упирался обеими тоненькими бледненькими ручонками, норовил выскользнуть… Но деваться ему было некуда: гиргейка запихивала его внутрь себя, неторопливо, с похотливыми вздохами, с ужимками, сотрясаясь в непонятном сладострастии всем своим медузообразным телом. Она уже пропихнула в дыру голову, потом плечи, остановила движение, повернулась на все стороны, чтобы любопытные могли получше разглядеть любовное действо. Червь бил ногами, дергался — видно, и он испытывал наслаждение. Но Гудун-Ку ему не завидовал.
— А-а-а! — вопила толпа. — У-у-у!!! — Ей явно нравилось зрелище, она входила во вкус. Самые смелые добрались до середины пирамиды и просто визжали от восторга, дубасили друг друга, царапали, медленно, по шажочку продвигаясь вперед.
— Вам не дано так любить! — снова завопила сиреной гиргейка. Но тут же заметила тихо и томно: — Впрочем еще с десяточек муженьков я смогу принять в себя. Ползите же, ползите ко мне!!!
Смельчаки опустились на животы и поползли к чаровнице, они были просто околдованы ею, они ничего не видели, ничего не слышали.
А гиргейка тем временем запихнула в себя Исполинского Прозрачного Червя ровно наполовину и разжала широкое щупальце. Червь отчаянно сучил ножками, дрыгался, извивался. Но выбраться из слизистой дыры не мог. Огромная гиргейка тряслась, тяжело дышала, расползалась квашней по жертвенному ложу — она наслаждалась каждым биением Червя, она желала продлить удовольствие. А Червь был явно неутомим.
— Вот она! — истошно вопила толпа. — Вот она — настоящая любовь!!!
— Возвышенная!
— Одухотворенная!!
— Фантастическая!!!
— Мы все хотим стать твоими избранниками, твоими любовни— ками!!!
Вопила, разумеется, мужская половина зрителей. Женщины стояли молча, осуждающе дули губки, поглядывали друг на дружку, покачивали головами. Но они и не пытались удерживать своих мужчин, они понимали — бесполезно. Празднество начинало обретать неожиданный оттенок. Жертвами хотели стать тысячи, десятки тысяч.
Даже голова Гудун-Ку вдруг испытала невыразимое желание. Она всосала в себя столько черной спекшейся крови, что та полилась двумя струйками из полураскрытого клюва. Гудун-Ку глазел вовсю! Он вдруг понял, что эта живительная и всеоживляющая плоть гиргейки может спасти и его! Пусть малая, бесконечно малая вероятность успеха, но она есть! Гудун-Ку напряг мышцы челюстей, дернул клювом… и голова выкатилась из жертвенно желоба, два раза перевернулась, замерла под слизистым мясистым боком гиргейки.