- Я боялся... - сквозь надутые губы процедил Валера.
- Ладно, сегодня вам ставить ничего не буду, завтра принимаю второй поток, приходите и уж там-то не оплошайте! - едва ли не впрямую намекнул профессор. Договорились?..
- Спасибо вам, профессор, - сказал Валера и почему-то начал наклоняться к нему.
Фролов, вероятно, подумал, что Валера хочет чмокнуть его в руку: он нервно отдернул ее и сконфуженно промолвил:
- Идите! Идите! - потом повернулся к нам и сообщил: - В июне сорок первого я поставил двойку и началась война: с тех пор двоек не ставлю... Вы готовы отвечать? - спросил он следующего...
Этот профессор запомнился мне на всю жизнь, и память о нем очень теплая и нежная...
Неординарностью ситуации запомнилась мне преподавательница черчения и начертательной геометрии.
Как-то мы сдавали этот сложный предмет. Мне досталось непростое задание: начертить сечение одной замысловатой детали. Едва взглянув на рисунок, я понял, что даже если я и справлюсь с этим заданием, на него уйдет столько времени, что я опоздаю на тренировку.
Кроме профессора Арустамова, по учебнику которого мы учились, в аудитории были еще две преподавательницы. Среди студентов ходила байка, что сдать профессору Арустамову на "отлично" можно только мечтать во сне, получить "четверку" - словно выиграть в лотерею, а на "тройку" никто не обижался. Так что мне идти к нему совсем не хотелось. Следовало оценить двух других преподавательниц.
Одна из них была лет тридцати, с очень привлекательным лицом и красивыми длинными каштановыми волосами, ниспадающими едва ли не до самого пояса. Вторая была блондинкой и лет на двадцать старше первой. Красавицей ее назвать было вряд ли возможно, но что-то в ее лице говорило о мягкости и доброте характера. Ища решение и делая наброски чертежа, я раздумывал, к кому лучше идти отвечать: к той, что постарше, или к той, что помоложе?
Поглядывая то на одну, то на другую, я заметил, что та, что помоложе, уставилась на меня. Наши взгляды пересеклись, и я почему-то не отвел глаза в сторону, а нахально вперился на нее. Не знаю уж, что прочитала в моих глазах эта дама, но взгляд ее неожиданно стал откровенно томным и загадочным. Она встала и пошла по проходу в мою сторону, останавливаясь то у одного студента, то у другого.
Когда она подошла к моему столу и склонилась ко мне, ее волосы, соскользнув с плеч, упали на мою руку. От них шел такой удивительный аромат, что у меня несколько закружилась голова, а сердце заколотилось, как у бегущего стремглав зайца.
- Молодец, очень хорошо! - одобрительно проговорила она, как бы нечаянно накрыв ладонью мою руку, а второй неожиданно быстро прошлась карандашом по моему наброску, в буквальном смысле подсказав мне ответ на задачу. - Думаю, вы уже готовы отвечать, - тихо добавила она.