— Нет, меня ничего не смущает, — возразил Савелий. — Откровенно говоря, я думал, стоит ли сейчас говорить тебе о нашем задании или отложить до той поры, когда буду рассказывать всем.
— Я же тебе предложил промолчать… — начал Михаил, но Савелий перебил его:
— Но ты УЖЕ задал вопрос, а потому я не могу просто промолчать.
— И что будем делать?
— Раньше нужно было думать, — буркнул Савелий. — Ты первый из участников, кто узнает об операции «Горный воздух».
— Спасибо за доверие, — вполне серьезно сказал Михаил.
— Наша цель — Мушмакаев. — Савелий чуть понизил голос, словно даже в машине боялся, что кто-то может его подслушать.
— Фу, наконец-то! — обрадовано воскликнул Михаил. — Давно пора заставить заткнуться этого подонка! Позорит чеченский народ! И можешь быть спокоен: Гадаев оценил оказанное ему доверие и никогда не подведет, — торжественно произнес он. — Хорошо, что предупредил: постараюсь по своим каналам выяснить, где сейчас обосновалась эта скотина.
— Не надо, — сказал Савелий. — Дойдет случайно до его ушей и насторожит так, что и на пушечный выстрел к себе не подпустит.
— Зачем обижаешь, приятель? Гадаев не такой глупый, как может показаться со стороны. — Михаил действительно смотрел на Савелия с некоторой обидой. — Можешь поверить, что Гадаев сделает все аккуратно и незаметно, через самых доверенных своих приятелей.
— Я совсем не хотел тебя обидеть, — примирительно возразил Савелий. — Просто я очень волнуюсь, может, гораздо сильнее, чем раньше. Ты же понимаешь, как нужно перелопатить себя, чтобы сунуться в логово врага. Извини, что так говорю, но это же правда!
— В какой-то мере, — со вздохом согласился Михаил.
— С другой стороны, Чечня — это тоже часть нашей большой Родины, и мне трудно смириться с тем, что теперь, оказывается, это и не совсем так.
— Что ты мне объясняешь, будто я не понимаю?!
— Да нет же, это я себе лишний раз стараюсь все объяснить. Даже не объяснить, а убедить. Короче, ты понял, что я имею в виду. — Савелий махнул рукой, но тут же ухватился за руль: машину занесло на льду, и они едва не зацепили черный «мерседес».
— Конечно же я тебя понимаю, братишка, — словно не заметив аварийной ситуации, спокойно сказал Михаил. — Маршрут определили?
— Вроде… — Савелий тяжело вздохнул и спросил: — Ты что, даже не заметил? Могли ж долбануться сейчас!
— А чего зря волноваться? — пожал плечами Михаил. — Чему быть — того не миновать.
— Веришь в судьбу?
— А ты разве нет?
— Если ты о том, что нас ждет, то сейчас все или, во всяком случае, многое зависит от того, как пройдут переговоры, и, конечно же, от удачи. — Савелий тоже вздохнул.