— Что-то в этом роде, — нехотя ответил Руиз.
— Но что хотят от нас все эти далекие миры? Золота? Змеиного масла?
— Масло действительно пользуется спросом в пангалактике, — пояснил агент, — но основное богатство Фараона — это фокусники. Вот почему Кореана похитила вашу труппу из Биддерума. Она собиралась продать вас какому-нибудь любителю театральных курьезов за огромные деньги.
Дольмаэро невесело рассмеялся:
— Значит, мы — скот? Или дрессированные пылевые медведи?
— Не совсем так. Пангалактические законы не допускают жестокого обращения с рабами. Но Кореана законов не соблюдает, поэтому вашим хозяином могло оказаться любое чудовище.
Мольнех, казалось, утратил дар речи.
— Я всегда считала, что Фараон принадлежит моему отцу, — произнесла Низа тихим, дрожащим голосом.
Глаза Фломеля засверкали, он окинул Руиза взглядом, полным такой ненависти, что по спине агента, пораженного подобной реакцией, пробежали мурашки.
— Как давно все это началось? — поинтересовался Дольмаэро.
— Много поколений назад. Вскоре после того, как ваш народ превратил фокусы в высокое искусство.
Низа горестно застонала. Руиз дотронулся до ее плеча:
— Что с тобой?
— Ничего. Просто… Это было не так давно… хотя сейчас мне кажется, что прошло много веков, — я стояла на террасе во дворце отца… Я произнесла тост за моих предков, которые бродили по земле, показывая несложные трюки. За тех, чья смекалка и изобретательность возвысили мой род и подарили прекрасную жизнь мне самой. А теперь я понимаю, что они сделали меня рабыней.
— Нет, — возразил Руиз, — не все так плохо. С тех пор как ваша планета стала поставлять фокусников, мы не допускали крупных войн. Триста лет назад разразилась эпидемия чумы, которая могла погубить три четверти населения, но владельцы Фараона остановили ее в самом начале.
Девушка спрятала лицо в ладонях.
— Охотничьи дирго моего отца всем довольны — они получают мясо два раза в день, а егеря следят за их здоровьем. Вот только что значит привольно бродить по пустыням и самим добывать пищу, они давно забыли. Наверное, дирго очень счастливы.
Руиз не знал, что на это ответить. Он молча обнял Низу и притянул ее к себе. Девушка секунду сопротивлялась, но потом спрятала лицо у него на груди.
Дольмаэро заговорил, обращаясь скорее к самому себе:
— Я должен как-то вернуться к своей труппе и увезти ее домой. Пойми, я отвечаю за этих людей. Они не искали славы или вознесения в Землю Воздаяния. Просто работали, чтобы прокормить свои семьи. Скажи мне, Руиз, теперь, когда фокусники исчезли, что сделает с ними Кореана?