Первым шел невысокий смуглый мужчина в бурой одежде – как те стволы, среди которых вела их тропа. Рядом с ним шагал воин в бронзовом панцире. Муж не молодой, но еще стройный, не согнувшийся под весом доспехов и длинного меча. Позади из леса появлялись все новые и новые воины, шедшие легко, не чувствуя ни веса брони, ни тяжести заплечных мешков, они перекликались и пели песни. Золоченой змеей извивался отряд по равнине, в нем было более сотни воинов.
Когда солнце достигло зенита, они остановились, чтобы подкрепиться и утолить жажду, и после короткого отдыха направились дальше. Наконец стемнело, и проводник, мужчина в белой одежде, указал на холм посреди равнины. Над ним вился дымок костров и серыми тенями поднимались огромные каменные глыбы. Отряд шел вперед, люди перекликались, обсуждая странное зрелище. Оказалось, что холм имеет форму кольцевой насыпи. Воины направились к прорезавшей ее выемке и нестройной толпой миновали узкий вход.
К внутренней стороне вала жались деревянные хижины, небольшие домишки. Из дверей выглядывали испуганные лица. Появились мужчины с каменными топорами, они отступили, заметив появление все новых и новых воинов. Предводитель велел отряду остановиться и один направился к кольцу каменных ворот, за которыми вздымались еще более могучие каменные арки. Их было пять: величественных, вселяющих трепет.
Рядом с ними предводитель отряда казался себе карликом.
– Во всем мире ты не увидишь ничего подобного, – послышался рядом голос, и воин быстро обернулся, привычно хватаясь за меч.
Навстречу ему ковылял одетый в лохмотья невысокий смуглый человек, похожий на приведшего их проводника. Предводитель опустил меч. Старый шрам натягивал кожу на лице подошедшего, изувеченная нога мешала ему ходить.
– Ты не атлант, – проговорил он. Чистый голос и четкая речь не вязались с лохмотьями. – Будь добр, скажи мне, кто ты и зачем пришел сюда.
– Я – Форос Микенский. Мои люди родом в основном из Микен, есть еще из Асины и Тиринфа, из других городов Арголиды.
– Тогда приветствую тебя, приветствую. Твое лицо сразу показалось мне знакомым: мы встречались. Я – Интеб-египтянин.
– Зодчий? – Форос пригляделся и покачал головой. – Похож, только…
– Много лет миновало, много всяких бед приключилось со мной. Сядем? Нога не дает мне стоять. Вон туда – на этот длинный камень. Некогда его называли камнем говорения. Поговорим же.