Едва скрылись последние повозки короякского ополчения, Дарник с Меченым, Бортем и старостой Карнашем еще раз обошли место, на котором предстояло возвести войсковое дворище, намечая, где ставить конюшни и двухъярусные дома-гридницы и где находиться двум воротам. Будущая крепость должна была лишь вполовину уступать площади всего городища. Старосте Дарник объяснил это тем, что внутри дворища нужно иметь ристалище для конных учений, на самом деле ему хотелось завести там собственный фруктовый сад. Напротив крепости на другом берегу Липы он приказал сложить два сруба с узкими бойницами, а кузнецам городища выковать цепь на сорок саженей, которая бы перегородила реку, не пропуская вверх ладьи арсов.
Вернувшись в свой сундук, Рыбья Кровь прилег на лежанку немного отдохнуть и провалился в глубокий беспробудный сон. Спал день, ночь, еще день и еще ночь. Возле него хлопотали Шуша, ватажники, липовские шептухи, а он все не просыпался. Наконец на третье утро открыл глаза, но встать не смог, тело размякло и перестало слушаться. Даже говорить не мог, лишь беспомощно открывал и закрывал рот, не издавая ни звука. Его принялись лечить: поили горячим отваром, растирали руки и ноги, подкладывали под спину завернутые в материю раскаленные камни – все напрасно.
Только на шестой день он в первый раз встал с лежанки и вышел наружу. Порыв осеннего ветра едва не свалил его с ног – так он был слаб. Однако запас жизненных сил в нем оказался все же неисчерпаем, и мало-помалу Дарник пошел на поправку.