– Но за тебя же не давали три тысячи плинт, тогда бы и ты была первой, – отшучивался Дарник. – Ну разве можно считать первой ту, за которую дают какую-то плату? Она первая по плинтам, а ты – любимая по сердцу.
– Ты правда так думаешь? – сразу успокаивалась тростенчанка.
Фемела тоже интересовали семейные дела воеводы.
– Многоженство – это поганое варварство, – бурчал он. – Магометане хоть прячут свои гаремы от чужих глаз, а ты выставляешь их наружу.
– А вы делаете еще хуже, – отвечал ему Рыбья Кровь. – В ваших святых свитках сказано, что женщина произошла из ребра мужчины, а у мужчины двадцать ребер, значит, ценность мужчины в двадцать раз выше ценности женщины, и чтобы они были равны, ему надо иметь не меньше двадцати жен.
– Да откуда ты такое взял?! – Ромей от возмущения весь так и подскакивал.
Дарник же, довольно смеясь, жестом показывал, что разговор окончен и пора купеческому наставнику уходить.
Помимо дома в Воеводине была возведена легкая трехъярусная сигнальная вышка, точно такую же соорудили и на войсковом дворище. Липовские мастера изготовили два ящика со стеклянным окошком и отполированным бронзовым отражателем, вмешающих по двадцать свечей, и скоро обученные сигнальщики уже вовсю переговаривались между собой на расстоянии двух верст. К сожалению, эти фонарные огоньки были видны лишь в ясную ночную темень, но Рыбья Кровь был чрезвычайно доволен и таким результатом.
Беспокоясь о том, что нет никаких известий из Корояка, Дарник предпринял дальнюю конную разведку на запад, до первого мирного городища. Там ему сообщили, что князь Роган сильно занемог и даже подымные подати отправил собирать вместо себя воеводу Стержака. Можно было вздохнуть с облегчением и заниматься повседневными делами без особой оглядки.
Кроме строительства Воеводины липовчане и бойники приступили к возведению на востоке от Липова дворища Бугра для Быстряна. Отсюда, на взгорке, недоступном вешним водам, они весь остаток зимы прокладывали две дороги: одну – на север, к Малой Глине, другую – в сторону восточного Остёрского княжества. Прокладывали просто: рубили прямые просеки и как можно сильней накатывали санный путь. Весной оставалось только выкорчевывать оставшиеся пни, засыпать песком ямы, и дорога будет готова.
Не забывал воевода и о ватаге Меченого. Раз в неделю к ним обязательно отправлялся малый обоз: четверо саней в сопровождении конной ватаги. Назад сани шли, груженные тяжелыми плинтами, не пустовали они и отправляясь из Липова. Дарнику во что бы то ни стало хотелось наладить торговый обмен между обоими селениями, чтобы его легкомысленная женитьба приобрела более важный смысл. Отрезанные арсами по реке от южных городищ, глинцы почти не имели богатых тканей и женских украшений и охотно меняли их на овечью шерсть, бычьи кожи и лен. Дарника удручало лишь то, что весь товарный обмен шел практически на нужды самого войска и не приносил никакой прибыли.