В процессе общения я понял, что она часто попадала в депрессию, потому и ударилась в религию. Такое ощущение, будто она была изломана судьбой.
Но она была дико сексуальной с аристократической попкой.
Почти всегда я с ней проделывал одни те же манипуляции.
Мы усаживались на диван после чашки крепкого чая, мои ладони скользили по ее попке, захватывая все большую площадь и временами переходя на упругие бедра.
Трусики мешали, я избавил от них девушку, для чего она послушно поочередно приподняла ноги.
Затем дотрагивался до самого сокровенного девичьего тайника. Он был мягким как тесто.
Поглаживая святая святых, я по миллиметру приникал все дальше, мои пальцы, скользя по миниатюрной ложбине, оказывались все глубже в приятном плену.
Потом основной гвоздь любого шоу: я входил в ее жаркую долину любви и проворно забегал по всей ее длине, то пытаясь проникнуть в самые глубины, то выныривая из пучины страсти и надавливая кончиком на взбухшую миниатюрную мягкую сопку.
Потом скидывал с себя остатки одежды, я переворачивал ее на животик, хватал ее за мягкие полушария, мгновенно вонзился в лощину, совсем ненадолго оставленную без ласки.
Не встретил никаких препятствий, словно упал в яму. Пришлось слегка крутить ее внутри любовного грота, чтобы ощутить всю прелесть скольжения по стенкам.
Она тяжело задышала, несколько раз с силой дернулась навстречу мне, словно желая, чтобы ее пронзило насквозь, а потом застонала – нежно и протяжно. Ее голос звучал ангельской музыкой, будто азан моллы, который воспевал молитву.
Живой гейзер начал бурное извержение, а я, плотно прижав к себе девичьи бедра, стиснул зубы, пытаясь сдержать нечленораздельное страстное мычание.
Далее еще лучше.
Мы усаживались за стол, Сабина накрывала на стол всякие пирожные и бублики, горячий чай, мы с ней начинали философствовать.
– Знаешь, Сабина, в религии нет свободного выбора, разве нет?
Искони религия принималась царями и ханами или с помощью меча. Не было свободного выбора. Не (!) было!
– Тебе надо изучать истории религии, а то действительно у тебя будет о ней смутное представление и пустой звук, – запивала она дымящийся чай. – Основа всех религий и священных писаний сводятся к одной лишь великой фразе, написанной в одной из Сур Корана. Она гласит:
"И кто сделал на вес пылинки добра, увидит его,
И кто сделал на вес пылинки зла, увидит его".
Все носит характер бумеранга, все в жизни возвращается.
– Да, глубоко и мудро. Как говорится, кому больше дано – с того и спрос, – сказав это, закурил сигарой.
По комнате прошелся терпкий дым табака.