— Другими словами — знай свой шесток? Крепко держа ее за руку, он стал легонько выпроваживать Зою из комнаты, намереваясь плотно закрыть за собой дверь.
— Ключ! — потребовал он на пороге. Зоя протянула ему ключ; он согрелся в ее ладони — ключ, вызвавший мучительные догадки.
— Фрэнк, — с мольбой обратилась она к нему, — ты что-то скрываешь, и я хочу знать — что. Прошу тебя, скажи мне все.
Он отвернулся и пошел прочь, не проронив ни слова. Зоя бросилась за ним, потянула за рукав, когда он уже выходил из кухни на террасу. Куда он направлялся — Бог весть.
— Почему ты не хочешь рассказать мне правду? — Ее голос звучал пронзительно, плечи нервно вздрагивали; она была готова вот-вот разразиться рыданиями. — Мне кажется, я знаю, в чем дело… Послушай…
— Ничего ты не знаешь, Зоя! — презрительно бросил он ей вполоборота. — Ты абсолютно ничего не знаешь!
Зоя обхватила голову руками; ей давно не было так больно, так плохо.
— Думаешь, я какая-нибудь дура? — В вопросе слышался истерический смешок. — Наверное… Тогда зачем ты привез меня сюда? Три года назад ты вот так же воспользовался мною, и теперь история повторяется. И я опять попала впросак. Да, я идиотка, как же иначе?
Она стремительно прошла мимо него и направилась через апельсиновую рощу.
— Какого дьявола? Куда ты разбежалась? — окликнул он. — Отсюда не убежишь, Зоя!
— Да, не убежишь. Тебя только одно беспокоит: чтобы я не сбежала. Я собираюсь спилить несколько деревьев, связать плот и пуститься куда глаза глядят, лишь бы не видеть этот остров.
Он подошел к ней позже, когда она лежала на пляже и складывала из ракушек некое подобие корабля.
— Ну как, корпус уже закончен?
— Не смешно, — угрюмо ответила она. Фрэнк глубоко вздохнул, разровнял песок, чтобы сесть рядом с ней. Своими длинными загорелыми ногами он несколько раз коснулся ее — и эти прикосновения обдали ее холодом. Так хотелось, чтобы их отношения вошли в прежнее русло. Жизнь у него тоже нелегкая — и даже порой полна опасностей.
— Конечно, нет ничего смешного, — согласился он. — Не надо совать свой нос в мои дела.
— Но ведь ты насильно вовлек меня в свои дела, — протестовала Зоя.
— Я привез тебя сюда для работы.
— Которую я должна выполнять и в твоей постели!
— Не говори так.
— Почему же? Что, неприятно слушать правду? Или, может быть, даме не подобает говорить, что она подстилка?
— Я привез тебя сюда затем, чтобы ты помогла мне в работе…
— И в постели!
Он не выдержал и резким движением разметал ракушки.
— Может, хватит язвить? То, чем мы занимаемся в постели, на пользу нам обоим, и, пожалуйста, прекрати все сводить к «постели». Мы занимаемся любовью, Зоя, занимаемся вместе. Не представляй дело так, будто ты наложница.