Джонсон, надрывно кашляя и сморкаясь, заворочался на стуле.
— Француз не может не говорить без умолку — и о том, в чем смыслит, и о том, в чем не смыслит. Англичанин довольствуется тем, что ничего не говорит, когда ему нечего сказать.
— В теории это все прекрасно, — возразила Марта, — но деньги мы вам платим совсем за другое. — Она перевернула электронную страницу. — А мистер Шалкер из Амстердама пишет, что на протяжении обеда от двенадцатого числа прошлого месяца он задал вам ряд вопросов, но вы его абсолютно проигнорировали.
— Джентльмены не расспрашивают, а собеседуют, — с ядовитой снисходительностью изрек Джонсон.
Нет, это как воду в ступе толочь. Марта открыла контракт доктора Джонсона. Так-так… давно надо было обратить внимание на одну зловещую подробность. Подлинное имя актера в документах не фигурировало, ибо он давным-давно официально сменил его на «Сэмюэль Джонсон». Итак, Сэмюэлю Джонсону было поручено играть Сэмюэля Джонсона. Вот где собака зарыта…
Внезапно раздались скрип, треск, бурчание — и глухое «бух»: Джонсон, упав на колени, запустил свою медвежью лапу под стол и на удивление ловким движением стащил туфлю с правой ноги Марты. В испуге она уставилась на макушку его грязного парика, торчащую над столешницей.
— Что вы такое затеяли? А ну-ка, объяснитесь! — вскричала она. Но Джонсон не реагировал. Уставившись на ее ногу, он невнятно бормотал себе под нос. Марта расслышала знакомые слова: «…во искушение, но избави нас от лукавого…»
— Доктор Джонсон! Сэ-эр!
Этот властный окрик вывел его из транса. Поднявшись с колен, он навис над ней, пошатываясь и пыхтя.
— Доктор Джонсон, вы должны взять себя в руки.
— Ну, если я ДОЛЖЕН, сударыня, у меня нет выбора.
— Вы не понимаете, что такое контракт?
— Отнюдь, сударыня, — ответил Джонсон, внезапно взглянув на нее осмысленными глазами. — Сие есть, во-первых, всякий акт с участием двух сторон; во-вторых, акт обручения мужчины с женщиной; и в-третьих, письменный документ, в коем условия сделки перечислены бывают.
Марта даже опешила.
— Согласна, — произнесла она. — Но и вы со своей стороны должны согласиться, что ваша… впечатлительность или меланхолия, как ее ни назови, неприятна вашим соседям по обеденному столу.
— Сударыня, вы не можете получить теплое солнце вест-индских стран без громов, молний и землетрясений.
Елки, как же достучаться до этого господина? О «вживании в образ по Станиславскому» она слышала немало, но с таким тяжелым случаем еще не сталкивалась.
— Когда мы взяли на работу доктора Джонсона, — начала она… И замялась. Его массивное тело отбрасывало на стол черную тень. — Когда мы вас наняли… — Нет, тоже не годится. Она больше не гендиректор, не деловая женщина… и даже не дитя своей эпохи. Она наедине со своим братом — человеком. Сердце заныло от странной, неслыханно простой боли. — Доктор Джонсон, — произнесла она, без какого-либо усилия смягчив тон, когда ее взгляд, взобравшись по ряду массивных пуговиц и преодолев белый шейный платок, добрался до его широкого, изрубцованного, измученного лица. — Мы хотим, чтобы вы были «доктором Джонсоном». Как только вы не понимаете…