«Если я не объясню дочери Павла Семеновича своего временного проживания в Лисицыно под ее именем, — записала я в своем дневнике, — скандала не миновать.
Возможно, она даже передаст дело в суд. Я бы на ее месте именно так и поступила».
Поэтому я не стала отменять своих распоряжений и пораньше легла спать, чтобы с первыми лучами солнца отправиться в Синицыно.
* * *
Не буду описывать всех дорожных перипетий по пути в Синицыно. Тем, кто хоть раз путешествовал по российской провинции, они хорошо известны. И в них не так много разнообразия.
На этот раз мой хваленый экипаж все-таки не выдержал единоборства с российскими ухабами, и нам пришлось делать аварийную остановку в самом неожиданном, и далеко не самом удобном месте.
Поэтому к месту назначения мы добрались только во второй половине дня, да и то лишь благодаря умению Степана. Он собственными руками привел карету в божеский вид. Во всяком случае, в ней уже можно было передвигаться без большого риска для жизни.
Я рискнула направиться в избу к бурмистру, несмотря на то, что еще недавно видела его в первых рядах участников облавы на собственную персону.
Он встретил меня приветливо, и всем своим видом пытался показать, что если и участвовал в тех боевых действиях, то только по недоразумения. И чтобы доказать свои дружеские намерения — разрешил снова остановиться в господском доме. На мои вопросы о Наталье Павловне он не смог ответить мне ничего вразумительного. Судя по всему, это имя ему было неизвестно. Синицына хоронили только какие-то дальние родственники да приехавшие из Саратова представители какого-то благотворительного общества, членом которого, оказывается, был долгие годы Павел Семенович.
Поэтому похороны прошли скромно, по русскому обычаю Синицына помянули и в тот же день разъехались по домам.
Крестьяне, лишенные хозяина, пребывали в состоянии недоумения и неопределенности и на всякий случай бросили все полевые работы.
Поэтому они вторую неделю ходили друг другу в гости, поминали чуть ли не ежедневно погибшего хозяина, а все остальное время грелись на солнышке отгоняя появившихся в большом количестве зеленых мух.
Еще недавно желавшие моей смерти, теперь они лениво провожали взглядами мой экипаж, не проявляя никаких признаков беспокойства.
Едва перекусив с дороги, и разложив вещи, я отправилась на маленькое деревенское кладбище, где в демократической близости находились господские и крестьянские могилы, мало отличаясь друг от друга по внешнему виду.
Меня неприятно поразило, что могила Личарды оказалась по левую руку от захоронения Павла Семеновича. И после смерти они остались неразлучны.