— Что ты вскинулся, Мишук? Я ведь ещё не уезжаю.
— Нет, папа, но ты куда?
— В Наркомздрав, в Аптекоуправление… Ещё кой-куда…
— А можно, я пойду с тобой?
— Что ты, Мишук! Устанешь! Ходьбы хватит на целый день.
— Нет, ничего, папа. Можно?
Папа посмотрел в зеркало на маму. Мама сказала:
— Ладно уж, возьми его, если он тебе не помешает.
Папа сказал:
— Мне Миша никогда не мешает!
Тут Миша вскочил, в два счёта умылся, поел, взял тюбетейку:
— Пошли!
Целый день Миша и папа ходили по разным папиным учреждениям. Иногда они садились на трамвай, иногда спускались в метро, но большей частью шли просто пешком. Папе хотелось полюбоваться на Москву. Ведь он три года не видел её.
А Москва верно была хороша!
Стояло лето, начало августа. Небо было чистое, синее. Вдоль Красной площади победно возвышалась кремлёвская стена. На Спасской башне ярко блестели золотые стрелки и золотой ободок часов. Неподвижно стояли часовые у входа в Мавзолей. Медленно струилась Москва-река мимо гранитной набережной. Огромные, просторные мосты отражались в её спокойной воде.
Папа всё приговаривал:
— Погляди только, какая наша Москва красавица!
Миша оглядывался. Где же — красавица? Москва как Москва. Кремль, дома, машины, люди — всё, как всегда.
Конечно, Миша привык к Москве. Он здесь родился, прожил десять с половиной лет и других городов не видал.
Иное дело — папа. Много городов повидал папа за последние три года, двигаясь вместе с фронтом, и все они были разбиты, разграблены, сожжены фашистами. И не мудрено, что папе сейчас особенно мила была наша большая приветливая столица.
Когда папа заходил куда-нибудь, Миша терпеливо ждал у входа. Потом он брал папу за руку, и они снова принимались шагать по широким, людным улицам.
О чём только не переговорили они во время этой прогулки! О жизни, о том, кем быть, о войне…
— Папа, а я знаю, почему война, — говорил Миша, стараясь шагать в ногу с папой.
— Да? Интересно, почему же?
— Видишь, папа, нам Лина всё объяснила. Это наша вожатая. Понимаешь, столкнулись две силы. Одна сила злая, чёрная, она хочет всё раздавить, всё уничтожить…
— Понятно, — сказал папа, — это фашисты.
— Ну да! — подхватил Миша. — Но это, папа, ничего, потому что есть другая сила, добрая. Она хочет, чтобы всем народам жилось хорошо, свободно. Это мы — СССР. Правильно, папа?
Папа положил руку на Мишино плечо и привлёк его к себе:
— Я вижу, Лина у вас толковая.
— Ты ещё не знаешь, какая она развитая! — Миша поднял голову: — А наша сила берёт верх, правда, папа? А здорово, что мы добрая сила!
Он задумался. Некоторое время они шли молча. Потом Миша сказал: