– Нужен третий, рупь-писят! Нужен третий, рупь-писят!
И подскакивает к ним человек, готовый довложиться на этот самый рубль и пятьдесят копеек… и, пошушукавшись буквально три секунды, один из телогреечников радостно отделяется от троицы и несётся к магазину. И обратно бежит с водочкой. Глядишь, уже и стаканчик готов… ну, это там, в скверике, в кустах акации неподалёку от магазина, где лежит поперёк небольшой полянки бревно, вытертое рабочими штанами, а на сучке болтается гранёный стакан, по которому ползает любопытный муравей.
А вот и плавленый сырок 'Дружба' осторожно раскрывается и делится на три части… и потекла беседа. Беседушка! Кто, где и как… на каком фронте воевал… как после войны пристроился… и каков начальничек-ключик-чайничек – скотина непомерная.
Эх, тема эта неподъёмная, вечная. Хотите – читайте
'Москва-Петушки'. Наш мужик написал, уральский! А то, что там болтают, – мол, в Мо-о-оскве-е-е жил, – это вы не верьте. Его ж пол-Тагила знает! Сидел он там… вот те крест! И мужик со мной работал, что с ним на зоне был! Хороший, говорит, был человек, правильный! Блатные даже уважали!
А то, что молодёжь бесперечь портвейн '777' брала – так это ж надо было додуматься, такую отраву продавать! Нет, наш брат, рабочий класс, такое пойло сходу рекомендовал в Африку сбагривать. Нехай там над джунглями распыляют, чтобы контрреволюционные антиленинские негры дохли. Опять же – можно отправлять бутылки обратно советским республикам-производителям с припиской: мол, у нас все заборы и без вас покрашены – краска больше не нужна, заберите ваш портвешок… и привет мировой революции!
Однако же, есть и среди приличных людей сволочи.
Просит, так-то вот, бабулька молодого интересного… морда красная, дублёночка, кейс-дипломат, шарф мохеровый – интеллигентный мужчина! – давай, мол, уважь старость, купи бутылочку на светлый
Христов праздник Победы 9 мая. Не вибрируй, бабка, – отвечает ей молодой ретивый, – стриженая девка косы не заплетёт, как я обернусь!
И пропал.
Стояла бабулька долго, всё подслеповатыми глазками всматривалась в людей, входящих в магазин и выходящих из него…
Алкаши, голь перекатная, работяги беспорточные пожалели – скинулись бабушке на бутылочку… правда, половину-то сами тут же и выдули… да много ли бабушке надо? И на том спасибо!
Выпила дома рюмочку, альбом достала и поревела на старыми фотографиями, где коса у неё – в руку толщиной… талия осиная и глазищи, как у хвалёной Софи Лорен. Пашеньку своего помянула… остаточки в бутылке уговорила… послушала радио, где Кобзон глотку дерёт… плакала-плакала, да так и заснула. И снился ей Павел… двадцати ему так и не исполнилось. Косая сажень в плечах – наш корень-то – кузнечный, ВИЗовский. Бывало здоровенные чушки железные под молот клещами, как пёрышки кидал!