Так что — миллион, не меньше. Сколько же жратвы, простите за вульгарность, понадобилось бы этой ораве, которая, заметим, долгие недели двигалась по безлюдным скифским равнинам? Даже если считать по минимуму — лепешка в день и пригоршня фиников… нет, по минимуму считать нельзя. Подобной диеты хватит только на то, чтобы древнеперсидский воин — он же не робот, не Терминатор с атомной батарейкой в пузе! — только-только не умер с голоду. А ему ведь предстоит неделями тащиться в полном вооружении, да еще и сражаться с достаточно сильным противником. Одним словом, даже если доверять Геродоту в описательной его части, любые приводимые им числа следует сокращать, быть может, на пару нулей.
Напоминаю: в 1812 году Наполеон привел в Россию всего шестьсот тысяч человек, собранных со всей Европы — и эта орда очень быстро превратилась в жалкую кучку измученных бродяг, причем не столько из-за морозов, сколько из-за лютого голода. А ведь наполеоновская армия шла не по безлюдным пустошам, а по достаточно населенной аграрной стране…
В беспомощной попытке хоть как-то отстоять истинность жреческих писаний одна отечественная историсса выдвинула довольно оригинальную версию: мол, по мере продвижения в скифские степи персы попросту съедали своих обозных животных, а опустевшие от провизии повозки бросали, что повышало мобильность, да и с голоду не позволяло умереть…
Все равно не складывается. Очень уж грандиозные объемы расхода провианта получаются, как ты ни извращайся. И потом, миллионному войску надо было еще и пить. А это, даже при режиме жесткой экономии, все равно получается — миллион литров воды в день. Да и «обозные животные» пить хотят, и литра им мало. Как же миллионное войско Дария решало проблему с водой?
Самый внятный ответ, какой по этому поводу способна дать современная историческая наука: «Ну, как-нибудь так…» Ручейки, мол, по пути попадались, речушки…
Представьте себе миллион человек, двигающихся довольно компактной массой. И делайте выводы…
Ладно. В конце концов, я не намерен отрицать Геродота полностью. Допустим великодушно, что поход Дария против скифов все же имел место в реальности. Вот только войско у него было, конечно же, не миллионное, а раз в десять поменьше (что, впрочем, опять-таки предполагает немалые трудности со снабжением). И снова тот же вопрос: зачем!
Как бы ни кипели в душе старые обиды (чей накал несомненно преувеличен кабинетными книжниками), серьезный человек должен был понимать, что гоняться по необозримым степям за конными кочевниками — задача непосильная даже для великого Дария Гистаспа, оставшегося в истории человеком вполне вменяемым и умным…