Одним из знакомых Даше людей, которые увидели ее в кафе на улице, был и тот самый местный авторитет Альберт Мамаев. Когда рядом со столиками притормозил его здоровенный черный "Мерседес" – ни Даша, ни даже Павел не обратили на него никакого внимания. Между тем, это была основная разъездная машина Мамаева. Мелькнувшие светлые Дашины волосы привлекли его взгляд, и он тут же приказал водителю остановиться и чуть-чуть приспустил затонированное стекло. С непонятным для себя раздражением он увидел оживленное и веселое
Дашино лицо, хотя человека, с которым она разговаривала, рассмотреть никак не удавалось, но он был явно ему незнаком и возможно даже не из местных.
– Ринат, ты не видишь, кто это рядом с Дашей? – спросил он у здоровенного охранника, сидевшего спереди рядом с водителем.
Тот только пожал плечами.
– Выйди-ка, посмотри, что за это человек, и позвони Денису, скажи ему, чтобы выяснил, кто это к моей Даше, в которую я вложил столько бабок, клеится! Пусть проверит и действует по ситуации! Да и передай ему стошечку зеленых! – сказал он как бы в шутку, но это прозвучало как приказ. Деньги, потраченные на музей, он считал средствами, вложенными конкретно в Дашу и в их гипотетическую будущую совместную жизнь, которую, впрочем, сам себе представлял довольно смутно, но как нечто счастливое и отказываться от этого будущего счастья вовсе не собирался. Даша для него была как бы мечта, пусть неопределенная, но терять которую ему очень не хотелось. Что ж, каких-то женщин можно было купить за "брюлики", шубу, просто за поход в ресторан, кого-то нужно было свозить в Турцию или в Испанию, а кому-то нужно было дать что-то особенное – например, музей. Это было как долгосрочная инвестиция, которая пусть не завтра, но довольно скоро должна была окупиться с лихвой. С того самого момента, как Мамаев впервые увидел Дашу в коридоре местной администрации, в его жизни появился новый смысл, и он вложил деньги в краеведческий музей прежде всего потому, что это давало ему возможность часто общаться с
Дашей, и он всегда наслаждался этим общением. Для него было внове то, что он чувствовал к ней. С ней он впервые в жизни ощущал себя чистым романтичным юношей, и это ощущение ему очень нравилось. После встречи с Дашей он, конечно, мог взять проститутку, или сразу двух и поехать с ними в сауну. Но пригласить туда Дашу – ему даже в не приходило голову и казалось невозможным. (Та бы, впрочем, и не пошла бы.) Для Даши необходима была совсем другая обстановка. И еще ему нравилось, что для Даши он был вовсе не бандит, а бизнесмен нового поколения – меценат, и ему это тоже льстило. Наконец, он подумал, что на ней вполне можно было бы и жениться, хотя он так пока и не придумал, куда девать первую жену. Еще ему пришла в голову такая мысль, что дети их могли бы стать чистыми аристократами. Их можно было бы послать на учебу в Англию или в Швейцарию. Когда он придумал это, ему стало даже легче и осмысленнее жить – он словно увидел свое будущее, и оно вместе с Дашей представлялось ему довольно светлым. С этим он и жил уже почти с полгода.