–Мне трудно в этом разобраться.
– Если позволишь, я тебе поясню. Я думаю, что Рози сама не осознает, насколько ей дорог Гэвин. Она издергана этими вечными проблемами с Ги, их несостоявшимся браком. И слишком занята нашими делами, заметь, уже в течение многих лет. Но все это, конечно, изменится.
– Что ты имеешь в виду?
–Теперь, когда она наконец решилась на развод с Ги, ее жизнь станет совсем другой.
–Они вот уже несколько лет не живут как муж и жена, Ги здесь почти не показывается, так что она и без развода его редко видела. Ты думаешь, развод так уж изменит ее жизнь?
– Да. Рози очень честный и цельный человек. До тех пор пока она формально оставалась женой Ги, это подсознательно связывало ее с ним, не позволяя делать то, что она хочет. В результате она долгие годы была в весьма затруднительном положении. По крайней мере, проанализировав ее поведение, я пришел к такому выводу. И только решение получить развод привело к резким изменениям в ней.
– К каким изменениям?
Анри, несколько поразмыслив, сказал:
– Она наконец по-настоящему освободилась от Ги. В душе. И это дает ей чувство свободы. После того как развод произойдет, она почувствует себя еще лучше.
– О, Анри, как я на это надеюсь! Я люблю Рози и хочу, чтобы она была счастлива...– Кира замолчала, потом несколько нерешительно проговорила: – Я не хотела затрагивать эту тему... Скажи, ты что-нибудь слышал о Ги?
Анри кивнул.
– У меня не было случая тебе сказать, да и не хотелось тебя расстраивать. Он звонил мне вчера вечером. Из Парижа. И, представь себе, извинился. Я, естественно, принял его извинения. Думаю, он правильно поступил. Я также сказал ему, что мы собираемся пожениться и что я собираюсь формально признать своего сына и усыновить его.
– И как он отреагировал на эту новость?
– Он поздравил меня. Сказал, что очень рад нашей свадьбе и тому, что я признаю Александра.
– Мне очень трудно в это поверить, Анри.
– Мне тоже, хотя я все это слышал собственными ушами.– Анри сжал ее руку.– Но как ни странно, мне кажется, он говорил это вполне искренне. Мой сын – он странный человек. Всегда меня чем-нибудь озадачит.
– И всех остальных тоже. Меня удивляет, почему он не спросил, можно ли ему приехать в Монфлери на Рождество.
– У него не было необходимости спрашивать. Приняв его извинения, я сказал, что не готов принять его обратно под свой кров. По крайней мере сейчас, учитывая известные обстоятельства. Я еще добавил, что, может быть, в следующем году я посмотрю на это иначе.
– И как он это воспринял?
– Я бы сказал, разумно. Прежде чем повесить трубку, он попросил позвать к телефону Рози. Я сходил за ней. По дороге в кабинет я посоветовал ей сказать прямо и открыто о том, что она собирается после Нового года начать бракоразводный процесс.