— Что?.. — переспросил Эллери. Он отбросил всякую суровость и теперь улыбался.
— Ну... видите ли... я позволяла себе критические замечания о докторе Дженни, — смущенно объяснила она. — Но это были не угрозы, и, уж конечно, они не были направлены против миссис Дорн. И не могу понять, как...
— Хорошо! — Эллери лучезарно улыбался. — Итак, против Дженни, а не против миссис Дорн. Хорошо, доктор Пеннини. А что вы имели против доктора Дженни?
— Ничего личного. Полагаю, вы уже слышали... — И она снова взглянула в сторону Минхена. Он вспыхнул и пытался уйти от ее взгляда. — Меня отстранили по желанию миссис Дорн от руководства родильным отделением. Естественно, я была обижена — и обижена до сих пор. Я полагаю, что именно доктор Дженни нашептал обо мне на ушко миссис Дорн. Конечно, в пылу обиды я говорила, наверное, гадости, а доктор Минхен и еще некоторые могли слышать это. Но какое все это имеет отношение к...
— Естественно, естественно, — с симпатией сказал Эллери. — Я понимаю вас. — Пеннини фыркнула. — А теперь, доктор, некоторые рутинные моменты... Пожалуйста, дайте мне полный отчет о ваших передвижениях по госпиталю этим утром.
— Дорогой мой, — холодно сказала она. — Вы так прямолинейны! Мне нечего скрывать. Рано утром я вовсе не могла передвигаться по госпиталю, поскольку оперировала в родильном отделении. Близнецы — трудные роды, если только вас это интересует. Кесарево сечение, но один из детей умер. Жизнь матери тоже под угрозой... Операция закончилась в восемь. Я позавтракала и пошла с традиционным обходом по родильному отделению. Вы же знаете, очевидно, — с сарказмом подчеркнула она, — что доктор Минхен не затрудняет себя обыденными делами. Его должность исключительно почетная. Я обошла около тридцати пяти пациенток и еще целую армию орущих младенцев. Большую часть утра я посвятила работе.
— Но вы не находились достаточно долго на одном месте, чтобы обеспечить себе алиби.
— Если бы я нуждалась в алиби, я бы позаботилась о том, чтобы обеспечить его, — моментально среагировала она.
— Не факт, — пробормотал Эллери. — Скажите, вы покидали здание госпиталя до полудня?
— Нет.
— Вы нам так помогли, доктор... И вы не можете дать никакого объяснения этому ужасному убийству?
— Опять-таки нет.
— Вы ответственно это заявляете?
— Если бы я могла дать объяснение — я бы вам его дала.
— Это я буду иметь в виду. — Эллери встал. — Благодарю.
Доктор Минхен, чувствуя себе неловко, встал — и все трое стояли в напряженной тишине. Затем Пеннини вышла, громко хлопнув дверью. Минхен опустился в кресло и, отклонившись назад, задумчиво покачался в нем.