— Но разве может ваше поражение сравниться с моим? — воскликнул Джан-Мария, отлично понимая, что в столь смутное время Гвидобальдо совсем не прочь приобрести родственника, сведущего в военном деле.
— Каждый проигрывает по-своему, — уклончиво ответил Гвидобальдо, давая понять Джан-Марии, что более он ему не союзник, а, скорее, наоборот, берёт сторону графа Акуильского.
И Джан-Марии не осталось ничего иного, как спросить, когда ему дозволят покинуть замок.
— Как только я услышу, что вы готовы уехать в Баббьяно, — ответил Франческо. Глаза Джан-Марии злобно блеснули. Он подумал, что у него будет возможность немного задержаться, но дальнейшие слова Франческо свели на нет его тёмные замыслы. — А чтобы не возникло сражения между моими и вашими людьми, вы прикажете своим солдатам оставить оружие в замке, да и сами выйдете без меча и кинжала. Лишь герцога Гвидобальдо я готов выпустить из Роккалеоне при оружии. И вы горько пожалеете, если нарушите это условие. Если я замечу, что хоть один солдат вооружён, то огонь ваших же пушек уничтожит вас.
Так и закончилась, не начавшись, вторая осада Роккалеоне: Джан-Мария согласился на всё. Он и его люди вышли из ворот и колонной проследовали в сторону Баббьяно. Ни словом, ни даже взглядом не обменялся Джан-Мария с женщиной, ставшей причиной свалившихся на него бед. А монна Валентина просияла, окончательно убедившись, что ей больше не грозит ненавистный брак.
Гвидобальдо и несколько его сопровождающих покинули замок последними. Герцог попросил Франческо отвести его к племяннице. Франческо повиновался.
Герцог холодно, но обнял-таки Валентину, что, учитывая недавние, но уже прошлые события, следовало считать добрым знаком.
— Вы поедете со мной в Урбино, господин граф? — неожиданно спросил он Франческо. — Церемонию бракосочетания лучше всего совершить там. Тем более что к свадьбе всё готово, хотя поначалу речь шла о другом женихе.
Великой радостью сверкнули глаза Валентины, щёки зарделись румянцем. Франческо уставился на герцога, не веря своему счастью.
— Ваше высочество не держит на меня зла? — решился спросить он.
Гвидобальдо чуть нахмурился: Франческо обратился к нему неподобающе дерзко.
— Даю вам слово.
И Франческо, опустившись на колено, поцеловал руку герцога.
А потом они отбыли в Урбино на лошадях, оставленных в лагере Джан-Марией. Первым ехал герцог, за ним — Франческо и Валентина, последними — Пеппе и фра Доминико, которые, радуясь всеобщему согласию и любви, наверное, в первый раз не ссорились.
Так уж получилось, что Гвидобальдо в какой-то момент отстал, а Франческо и Валентина оказались чуть впереди остальных. Она повернулась к графу, смущённо потупилась, уголки её алых губ задрожали.