«Здесь могли лежать вы…»
Вывеска у ворот кладбища
На мое лицо что-то упало. Совсем легкое, почти невесомое, оно растеклось по лбу и попало в правый глаз. Аккуратно приоткрыв, левый, я попыталась скосить его и увидеть, что же это. Но мне не понадобились такие жертвы. Птичка весело чирикнула, и посмеявшись улетела. Не знаю, умеют ли пернатые бандиты смеяться, но то, что она сделала, мне совершенно не по душе.
Прокляв милое пернатое создание до седьмых яиц, я убрала переваренные остатки ее ужина, со своего лица.
— Отвратительно, правда? — Сема сочувственно посмотрел на меня и положил голову на скрещенные лапы.
— Отвратительно, — согласилась я.
Так. Стоп! А с кем я говорю?
С Семой?!
Я сошла с ума! Хотя…как говорит мама, я и раньше не в себе была. Значит…
Сема, тоже сообразил только сейчас. Он удивленно посмотрел на меня и уже приоткрыл пасть, чтобы сказануть что-то, но решил сдержаться.
— Сема, — я тихонько подползла к нему, — ты говоришь?
— Ага! — Он возмущенно посмотрел на меня. — Лег спать псом, а проснулся, леший знает чем!
— А вот леший здесь ни при чем, — вздохнула я, — он в этом виноват меньше всех. С другой стороны, так даже веселее…
— Ну, да, — взгляд пса выражал о-очень сильное сомнение. — Как я теперь покажусь на глаза честному собачьему обществу? На меня будут смотреть как на идиота.
— Возможно, в этом и будет доля правды, — я ухмыльнулась, стараясь не замечать хмурого взгляда. — Но конечно, только часть.
Стараясь загладить конфликт, возникший можно сказать на ровном месте, я сотворила на завтрак очень аппетитную, копченую куриц, но пес только фыркнул.
— Я ем твою магию на обед и ужин, ну, хоть на завтрак, я могу съесть что-то настоящее?
Дело в том, что магической едой, сотворенной из воздуха, наесться нельзя. Но это так вкусно! Правда, поначалу мой желудок очень возражал, против такой замены. Но потом привык, и стал переваривать сам себя. Не очень полезно, зато дешево. И до чего людей доводит безденежье!
С горем пополам, мы все же съели несчастную, ни в чем неповинную курицу, и после недолгих споров продолжили наше маленькое путешествие, которое рисковало затянуться в многодневную эпопею, как это часто у меня бывало. За свои двадцать лет, я истоптала почти все близлежащие города и села. Меня частенько посылали… не в том смысле… короче за травами и корешками. Сидеть дома и выслушивать нравоучения, мне нравилось меньше всего, потому почти всю свою сознательную жизнь, я провела в дороге.