Ничто в вас не определяется целиком одним фактором или одним набором факторов. Преимущественно наследственный человеческий признак — такой, как цвет кожи — может меняться под влиянием того, как вы живете, а также факторов окружающей среды (например, солнечных лучей). С другой стороны, любой признак, чувствительный к влиянию среды — скажем, вес тела — связан и с генетическими факторами. Оплодотворенная яйцеклетка, из которой вы развиваетесь, содержит в себе основные программы формирования вашего организма, однако существуют многие возможные результаты развертывания этих программ, зависящие от вашего образа жизни.
Наследственность — это не судьба. Генетика дает нам общую карту того, что может произойти, но она не говорит нам об отдельных «катастрофах» в наших клетках или о том, кто столкнется с нами, изменив нашу жизнь. Жизнь представляет собой смесь предопределенности и случайности, и это делает ее непредсказуемой.
Неофициальный опрос, который проводил мой друг на недавней конференции по генетике, показал, что, по мнению большинства ученых, ответивших на вопросы анкеты, происходящее с нами определяется на 50 % наследственностью и на 50 % окружающей средой. «Окружающая среда» — это общее название для психологического воздействия вашего воспитания, людей, в окружении которых вы растете, пищи, которую вы ели или едите, школ, которые вы посещали, и так далее.
Нелокальные влияния на наследственность
Пока еще не существует общепринятой парадигмы, связывающей генетику, медицину и психологию с воздействиями окружающей среды.[101] Из предыдущих глав нам известно, что наше чувство атмосферы вокруг человека или организации, относящееся к стране грез, носит нелокальный характер. Сила безмолвия, квантовые поля, которые мы ощущаем в стране грез как «окружающую среду», «необусловленным» (то есть, не поддающимся измерению) образом воздействуют на все сущее. По той же причине, «генетические катастрофы» (то есть, внезапные изменения в атомной и молекулярной структуре наших генов) и последующий «естественный отбор наиболее приспособленных» также связаны с полями, не принадлежащими к общепринятой реальности.
В предыдущей главе мы познакомились с современным английским биологом Рупертом Шелдрейком и его гипотезой морфогенетических полей. Он полагает, что естественный отбор зависит от прошлого научения. По мнению Шелдрейка, благодаря тому, что предшествующее поколение научилось чему-то новому, нам легче учиться этому сегодня. (Мы видим доказательства справедливости этого принципа всякий раз, когда проводятся новые Олимпийские Игры, устанавливаются новые рекорды и осуществляются новые, ранее невозможные достижения).