Она шагнула, было вперед, но отец Томас удержал ее.
– Подождите, – еле слышно прошептал он, – посмотрим, что будет дальше.
Слух у Маклина был как у дикого зверя. Услышав шепот священника, Маклин повернулся и внимательно посмотрел на него, потом перевел взгляд на стоящего рядом с ним мальчика. В его глазах вспыхнули огоньки: по-видимому, ему пришла в голову удачная мысль.
– Послушайте, святой отец, – обратился он к священнику, – принесите-ка сюда святую реликвию.
Отец Томас ушел и почти сразу же вернулся с маленькой золотой шкатулкой, в которой находилась фаланга пальца святого Дутана. Ее хранили как зеницу ока со времен битвы при Баннокберне.[1] Сомерлед Макдональд прославился в этой битве как один из самых храбрых воинов, и ему была оказана честь стать хранителем этой реликвии.
– Откройте шкатулку, – распорядился Маклин.
Когда отец Томас выполнил распоряжение, Маклин кивнул Иден.
– Теперь положите руку на реликвию и поклянитесь ее святостью, что вы не леди Джоанна.
Иден всхлипнула, громко сглотнула и с мольбой посмотрела на мать. Подбородок ее дрожал, губы кривились от едва сдерживаемых слез.
В зале наступила мертвая тишина.
Казалось, что даже ангелы на расписном потолке задержали дыхание.
Беатрис сурово смотрела на дочь, взглядом приказывая ей держать себя в руках.
Иден поежилась, ее взгляд метнулся к Джоанне, потом остановился на огромном грозном воине, как скала нависшем над ней.
Все, что Джоанна хотела знать, она прочла во взгляде своей кузины. Иден не собиралась лжесвидетельствовать ради женитьбы своего брата на наследнице клана. Джоанна мысленно поблагодарила создателя.
– Ну что ж, леди, клянитесь, что вы не наследница Макдональдов, – повторил Маклин, с иронией глядя на Иден.
Девушка прикоснулась к реликвии дрожащими пальцами.
– Я клянусь, – прошептала она, – клянусь, что я не являюсь наследницей рода. Клянусь отсеченным пальцем святого Дутана, что я – не леди Джоанна.
Ухмылка Морского Дракона стала еще шире.
– Я не верю вам, – заявил он. – Только Макдональды могут лжесвидетельствовать, даже клянясь святыми мощами.
Изумруд в ухе Маклина вспыхивал зеленым огнем, отражая свет горевших в зале свечей. Такие же зеленые искры сверкали в его глазах, в которых теперь читалось удовлетворение. Джоанна бросала на него быстрые взгляды из-под опущенных ресниц, не в силах разобраться в обуревавших ее чувствах. Ей казалось, что ее, как щепку, затягивает водоворот, из которого нет спасения.
Боже, какой у него красивый, чувственный рот! Джоанна не могла отвести глаз от его четко очерченных губ. А глаза, красивые зеленые глаза, с разбегающимися тонкими морщинками в уголках! Глядя в эти глаза, можно было не сомневаться, что их владелец обладает быстрым и живым умом.